Охотник все эти годы пытался отогнать от себя мысли о светловолосой чародейке; забыть о том, что когда-то чувствовал к ней, и навсегда выкинуть Элайну из головы, но не смог. Алекс не смог ни забыть самого прекрасного человека в мире, ни возненавидеть ее настолько, чтобы единственным воспоминанием об Элайне был бы тот гнев, что охотник почувствовал, когда не смог дождаться чародейку.

— Это и есть твоя награда? — не заметив, что Ложь пыталась ему что-то сказать, дрожащим голосом спросил Алекс, постепенно приходя в себя. Его глаз нервно дернулся, а лицо перекосила гневная гримаса. Следующая его фраза прозвучала гораздо более твердо, и была сказана так, словно убийца демонов видел перед собой молодого, только что принесшего клятву охотника, а не древнее и могущественное Первоначало.

— Ты знала о моей связи с Элайной. Знала о том, что Валерия похожа на нее, как две капли воды, и все же отправила именно меня в этот чертов дворец. — Гневно прошипел охотник. — Знала и о моем ребенке от нее. Ты все знала! Скажи мне, зачем ты заставила меня прийти в этот чертов Рондолин, и разворошила прошлое, которое я с трудом забыл… зачем ты сделала это?

— Потому что ты был единственный, кто не ушел на юг, — холодно ответила Ложь, не замечая неуважительный тон охотника. — Потому что среди нас есть и те, кто против твоего похода с чародейкой. Потому что многие из Первоначал считают тебя недостойным для драки с наследником Аскаила. Потому что ты знаешь слишком много, чтобы подпускать тебя к Хранилищу. И самое главное, потому что этого хотела твоя Элайна. Она до сих пор здесь. Я слышу ее мольбы дать ей хотя бы секунду, чтобы поговорить с тобой, но…

— И правильно делаешь, что не даешь ей сделать это, — в ярости выпалил Алекс. — Она сбежала от меня даже не сообщив, что нас связывает нечто более личное, чем уничтоженная секта и пара ночей. Она забрала у меня более десяти лет жизни, и будь у меня в руках такая же власть, как у Августина, я бы незамедлительно отдал приказ схватить Элайну и повесить ее голову на ближайшем заборе. Я уверен, что чародейка слышит это, и если она еще надеется, что я возьму свои слова обратно или изменю свое решение, то она ошибается. Я никогда и ничего не прощаю.

Закончив свою гневную тираду, Алекс развернулся и направился в сторону храмовых конюшен, где его ждал верный Буцефал — единственное существо, которое никогда не предаст охотника, ничего не утаит и будет всегда следовать за ним, какие бы преграды не встали у них на пути.

— Ты идиот, безумец и глупец, Крон, — крикнула ему вслед Ложь, глаза которой стали мокрыми от слез той женщины, что еще жила глубоко внутри Первоначала. Алекс поднял согнутую в локте руку и показал ей далеко не самый приличный жест. Это была высшая степень глупости — проявить к одной из Семнадцати прямое неуважение и оскорбить ее — однако охотнику было плевать на это. Сейчас он был полностью опустошен, и старался как можно быстрее убраться из этого проклятого города, пребывание в котором не принесло ему ничего хорошего.