— Знаете, мой отец однажды видел призрака. Ему явилась его мать, почившая десять лет назад. Она возникла в дверях его амбулатории и сказала: «Быстро домой, Джеми!» Не задумываясь, отец накинул пальто и рванул домой. Оказалось, его любимый брат Генри поранил руку, была опасность заражения крови. Отец ампутировал брату палец, чем, вероятно, спас ему жизнь. Как вы это объясните?

— Никак, — ответил я. — Я вам скажу другое: в дымоходе мой отец подвешивал бычье сердце, утыканное булавками, — отгонял злых духов. Вот это я могу объяснить.

— Некорректное сравнение, — засмеялся Сили.

— Почему? Потому что ваш отец джентльмен, а мой — лавочник?

— Надо ж, какой вы ранимый! Послушайте меня, старина. Конечно, я ни секунды не верю, что мой отец видел призрака, а покойная дочь звонила несчастной миссис Айрес. Трудно переварить мысль, что покойники витают в эфире и недреманным оком приглядывают за делами родичей. Но если предположить, что шок от раны и крепкая связь, существовавшая между дядюшкой и отцом, высвободили некую… физическую энергию, которая просто обрела такую форму, чтобы наверняка привлечь отцово внимание. Кстати, очень умно.

— Но в том, что происходит в Хандредс-Холле, нет ничего благого, совсем наоборот, — возразил я.

— Надо ли удивляться, что семейство оказалось в столь паршивой ситуации? Ведь в подсознании полно темных, безрадостных закутков. Вообразите, что нечто высвободилось именно из такого уголка. Назовем его… зародыш. Представим: сложились благоприятные условия, чтобы этот зародыш развивался… рос, словно плод во чреве. Во что превратится этот маленький незнакомец? Возможно, в некое темное «я» сродни Калибану и мистеру Хайду. Этим существом движут все низменные порывы и желания, которые сознание пытается утаить: зависть, злоба, неудовлетворенность… Каролина грешит на брата. Что ж, возможно, она права. Может быть, в том крушении сломались не только его кости, а что-то еще, более глубинное… Хотя, знаете, обычно подобные пертурбации исходят от женщин. Миссис Айрес климактерическая дама, а в физическом плане это непростой период. Кажется, у них еще есть служанка-подросток?

— Да. — Я отвернулся. — Она-то первая и заладила о привидениях.

— Вон как? А сколько ей? Лет четырнадцать-пятнадцать? Наверное, сидит там как привязанная, никакой возможности пошалить с парнями.

— Да она совсем ребенок!

— Сексуальные порывы самые темные и требуют выхода. Они вроде электрического тока, что склонен сам искать проводники. Но если он не находит применения, то становится весьма грозной энергией.