— Пей.

Феликс вручил ей стакан и таблетку и отошёл на полкомнаты, к окну.

Китти посмотрела на то и другое, явно не собираясь употреблять. Вместо этого глухо спросила:

— Зачем ты?

— Что зачем?

— Зачем возишься со мной? Внедорожник вполне увезёт четверых.

— Пей, — процедил Феликс, удерживаясь, чтоб не добавить чего-нибудь.

Китти какое-то время глядела на него исподлобья, затем всё же молча выпила аспирин. Феликс подошёл забрать у неё стакан.

— Ты додумываешь, чего не было, — он вновь отошёл к окну. — Да, я считаю, ты вполне могла рассказать мне раньше, раз уж мы друг другу доверяем. И да, меня это задело. Ничего больше.

— Неужели, — интонаций не прозвучало в её голосе, она только смотрела пристально и неотрывно. — То есть, если бы…

— Разумеется, что за вопросы!

Китти не обратила внимания.

— Если бы это было так… допустим, курсе на третьем, мы тогда уже встречались обильно. И вот в одну из встреч я и говорю: знаешь, я как-то забыла, а тут пришлось к слову — я ведь не Башева от рождения, правда, забавно? Как — продолжили бы дальше?

— Почему нет, — пробурчал Феликс, пожав плечами.

Китти покачала головой:

— Что-то мне подсказывает, ты бы и тогда нашёл себе подходящую причину, чтобы благородно возмутиться и чтобы я оставалась виноватой и в таком случае, — она перехватила его взгляд. — Нет? Только честно, Феликс. Совсем честно.

Он подумал было, но нет, совсем честно не получалось сейчас даже для себя.

— Давай потом об этом, когда выздоровеешь.

Китти торжествующе и мрачно улыбнулась, будто и так увидела его мысли.

— Ты же всегда меня ненавидел, — она смотрела в дальний угол. — Потому что, наверно, уже тогда чувствовал во мне что-то такое.