(Под ним на расстоянии достаточной видимости трое возились вокруг внедорожника и продолжали болтать — о маршруте, о первом автомобиле, который планировали нагнать по дороге, и много ещё о чём. Если же воспользоваться биноклем, будет видно, что двое грузят в багажник цистерны, девушка же наблюдает со стороны несколько печально).

— …А, на восток? — встрепенулся Гречаев. — На восток пусть уходят. Можно даже оставить их теперь.

Он отчего-то чувствовал страшную неловкость все последние часы, не понять точно, почему.

Когда он закончил разговор, со стула тотчас вскочил Дукатов (тот успел вернуться, и был теперь ещё более всем недоволен):

— Ты что это?

— Ну что они сделают на востоке? — Гречаев снисходительно улыбнулся. — Там всё равно никого нет и ничего не работает. Почти что пустошь.

— Нет, я про Башеву! Почему про неё ты даже не спросил? Где она, что там вообще сейчас?

— Нуу… — он медленно и задумчиво пожал плечами. — Я думаю, если Шелетов никак не упомянул отдельно, значит… наверно, там всё как надо.

— Что ж он не доложился тогда, как докладывается о любой фигне почасово? Или похвастать в этот раз нечем?

Гречаев с тревогой посмотрел на него, потом на телефон.

— Нет, я не думаю… Просто, наверно, и в самом деле ничего нештатного, а на нём уже, скорее, поиск Феликса… Сейчас, погоди.

Он подхватил телефон, заново набрал номер, по которому связывался с Шелетовым. Подождал, слушая, попробовал перезвонить снова. Послушав ещё, отнял трубку и уставился на неё.

— Что такое?

С Шелетовым не было связи.

93

93

Китти шла через снег.

В темноте пел ветер и тянулся над всем белым простором.

Здесь не осталось никого другого, исчезли теперь и все голоса в голове. Только она и зима.

Шаг за шагом. Она ступала вперёд, наугад. Иногда ноги и туловище отчего-то переставали слушаться и сбивали с пути, но Китти настаивала, что продвигаться следует прямо.