– Ну что ты? Что ты? – бормотал себе под нос, осматривая и ощупывая, откидывая рыжие кудри с окровавленного лица.

Степан уже и сам видел, что девчонке досталось. И вот эта глубокая рана через всю щеку зарастет длинным шрамом, и не быть больше девочке красавицей. Это хорошо, если нету ран пострашнее, потому что крови много, слишком много, потому что полушубочек-то не беличий, как подумалось сначала, а из заячьего меха, а рыжий от того, что весь в крови.

«Не спасем», – мелькнула в голове поганая мыслишка. Птицы Погони не простые, и раны их клювы оставляют особые. Кровят эти раны, без конца кровят. А как же человеку без крови?..

Уже не шипела, в голос выла кошка, когда Дмитрий подхватил девочку на руки. Да только они все равно не успеют, не довезут до больницы. До больницы не довезут, а до ведьмы?.. Тут как раз и недалече!

– За мной! – велел Степан и рванул прямо через подлесок, своим телом прокладывая для Дмитрия прямой путь.

Так они и бежали: впереди Степан, следом Дмитрий с девочкой, а последней кошка. Она больше не выла, понимала животинка, что хозяйке ее они зла не желают.

И ведьмин домик появился, словно из-под земли, не пришлось искать.

– Снова ты, пограничник? – старуха стояла в дверях, и филин ее недобро зыркал желтыми глазищами. – Кого на сей раз спасать?