Зрители рассмеялись и зааплодировали от восторга. Доминик взглянул на Джинджер. Ее лицо светилось вдохновением и казалось необычайно прекрасным. Она тоже посмотрела на Доминика и улыбнулась ему, показав вытянутый вверх большой палец. У Эрни Блока и Джека Твиста от изумления отвисли нижние челюсти, сейчас они были похожи не на бывалых солдат, а на восхищенных мальчишек. Фэй потянулась рукой к солонке, словно желая пощупать рукой чудесное энергетическое поле, в котором та летала. Нед Сарвер тихо заливался счастливым смехом, а Сэнди почему-то плакала, чем сперва напугала Доминика, но потом он заметил, что она улыбается, и догадался, что она плачет от радости.

— Это замечательно, не правда ли? — оборачиваясь к нему, воскликнула она. — Что бы за этим ни скрывалось, это просто замечательно! Свобода! Свобода от всяческих оков, свобода полета!

Ее слова звучали сбивчиво, но Доминик понимал, что она хотела сказать, потому что чувствовал то же самое. На мгновение он даже забыл о печальных для него последствиях этого нового дара, преисполнившись чувством трансцендентности и мечтами о грядущем гигантском скачке в эволюции человечества, освобожденного от всяких ограничений. В этот вечер в гриль-баре «Спокойствие» царило ощущение грандиозного свершения, изменившего ход истории цивилизации.

— Сделайте что-нибудь еще! — попросила Джинджер.

— Да! — поддержала ее Сэнди. — Покажите нам что-нибудь еще!

И едва она произнесла эти слова, как с других столов в воздух взлетели остальные солонки — шесть, восемь, десять солонок. Они на мгновение зависли в воздухе, но потом начали вертеться, как их предшественница.

Для Доминика все еще оставалось загадкой, как он все это делал. Ему достаточно было лишь подумать, как желание осуществлялось. Похоже было, что Брендан тоже был обескуражен происходящим.

Музыкальный автомат, все это время безмолвствовавший, неожиданно заиграл мелодию Долли Партон, хотя никто и не прикасался к его клавишам.

«Любопытно, кто заказал музыку?» — подумал Доминик.

— Я, кажется, сейчас просто лопну от восторга! — воскликнула Джинджер, и Доминик рассмеялся.

Теперь уже вертелись все солонки и перечницы, описывая при этом в воздухе круги. Затем все одиннадцать пар приборов вытянулись в одну цепочку и понеслись друг за другом по залу, набирая скорость и рассыпая искры света.

Внезапно от пола оторвались все кресла, но не медленно и плавно, как перечницы и солонки, а рывком, ударившись при этом о потолок. Один из светильников с треском разбился, осколки плафона посыпались на пол, а в помещении стало темнее. Кресла зависли под потолком, словно огромные летучие мыши. Солонки и перечницы, со свистом разрезая воздух, словно пули, носились вдоль стен, хотя некоторые из них и попадали на пол, сбитые креслами. Некоторые же вдруг сами начали сходить с орбиты и падать на пол, одна из солонок даже ударила Эрни по плечу, и он вскрикнул от неожиданности и боли.