Этот феномен явился полным и пренеприятнейшим сюрпризом для Леланда и всех остальных участников операции прикрытия, особенно для ученых, которые пришли в жуткое волнение. Открытие на следующий день у Кронина способности к исцелению еще более наэлектризовало ситуацию. Поначалу события казались необъяснимыми. Но, пораскинув мозгами, Леланд пришел к выводу, от которого кровь стыла в жилах. К аналогичному заключению пришли и эксперты, некоторые из которых перепугались не меньше полковника.

Теперь никто не отваживался что-то предсказывать. Могло случиться все, что угодно.

Обуреваемый тягостными предчувствиями, Фалькирк уже подумывал, что ситуация, казавшаяся нейтрализованной полтора года назад, вообще не могла быть взята ими под контроль, потому что вышла из-под него задолго до их появления на сцене.

Утешало только то, что из всех свидетелей, собравшихся в мотеле, заразились только двое — Корвейсис и священник. Хотя слово «зараза» здесь вряд ли было уместно. Может быть, больше подошло бы слово «одержимость», а может, случившееся с ними вообще невозможно описать словами, потому что такого еще никогда ни с кем не случалось за всю человеческую историю, и, следовательно, потребность в подходящем слове не возникала.

Даже если бы осада дома Шаркла завтра была снята, даже если бы отпала угроза утечки информации и ее огласки прессой, Леланд не мог бы со спокойной душой отдать приказ штурмовать мотель, потому что задержать и изолировать Корвейсиса и Кронина, а может быть, и остальных теперь, полтора года спустя, было гораздо сложнее. А если Корвейсис и Кронин вообще уже были, по сути, никакие не Корвейсис и Кронин, а кто-то или что-то еще, тогда совладать с ними вообще уже было невозможно.

У Леланда еще сильнее разболелась голова.

«Извлеки из этого пользу! — приказал он себе, поднимаясь из-за стола. — Извлеки из боли пользу, как ты это делал на протяжении многих лет, тупица, чтобы продержаться еще день-два, пока не покончишь с этой морокой или не сдохнешь, одно из двух».

Он вышел из каморки в приемную, прошел по глухому коридору и очутился в также лишенном окон центре связи, в углу которого за столом сидели лейтенант Хорнер и сержант Фикс.

— Командуйте отбой, — приказал Леланд. — На сегодня все отменяется. Подождем еще денек, пока не прояснится ситуация с Шарклом.

— Я как раз собирался к вам идти, — доложил Хорнер. — В мотеле события развиваются. Они ушли из гриль-бара. Твист пригнал свой джип и вместе с Жоржей Монтанелла и священником укатил на нем в направлении Элко.

— Какого дьявола их туда понесло на ночь глядя? — спросил полковник, с раздражением думая, что эта троица вполне могла бы проскользнуть у него между пальцев, прикажи он сегодня же штурмовать мотель: ведь он был уверен, что свидетели останутся там ночевать.