Чисто инстинктивно Ирина прижалась к парню. Так же инстинктивно Павел проверил, как выходит нож из ножен, и помешает ли ему Ирина, если что-то сейчас начнется.

С минуту была тишина. И дети, и существо за поворотом хранили полное молчание. А потом прозвучал резоннейший, но дико звучащий вопрос:

— Ну и что вы тут делаете, а?!

Звучал мужской, слегка трескучий голос, и трудно описать впечатление, произведенное словами существа.

— Ты кто?! — только и нашел что крикнуть Павел.

Сопение. Существо переминалось с ноги на ногу (вроде бы стоит вертикально — делал выводы Павел).

— Отец Андрей меня зовут. А вы кто? И откуда?

— Мы люди… А ты чей отец?

Опять шелест чего-то о камень, громкий вздох.

— Священник я. Всем христианам отец. Погасили бы свет, и я выйду.

Ага! Существо показало свою принадлежность пещере! Оно часть пещеры, и ему не нужен свет!

— Не подходи! А то перекрещу! — Ирина наконец-то нашла применение кресту, висевшему на шее до сих пор безо всякого видимого смысла: зажала его в кулаке, махала в сторону создания в коридоре.

В основном коридоре сопели, переминались с ноги на ногу, шелестели.

— Вот дурные, — бормотали там. — Нечистой боитесь, ребята? Так чего в пещеру лезли, раз боитесь?! Ясное дело, здесь нечистая и водится, самое ей в этих краях место…

— «А чего нас бояться!» — вспомнила Ирина конец анекдота, и так он был к месту, что невольно дети заулыбались.

— Бояться надо не меня, честной образ креста Господня на себе носящего, — веско донеслось из-за стены, — я тут к свету глаза приучаю, а они уже невесть что и подумали!

Теми же мягкими шагами из-за скалы выдвинулось вертикальное, и дети опять нервно вздрогнули, Ирина прижалась к Павлу, схватилась руками за его руку.

Перед ними стоял мужик с горящими запавшими глазами, с волосами ниже плеч, одетый в куртку, сразу видно что из шкуры. На поясе болтался нож. В руке мужик держал несколько длинных деревянных стерженьков — то ли лучин, то ли прутиков — и больше совсем ничего.

Мужик заслонился ладонью от лучей света с касок.

— Ну и чьи вы будете, ребята? И что делаете здесь, если куда идти, не знаете?