Голоса их сплелись и взмыли к небу, а дальше все уже было просто – мерно раскачиваясь в такт мелодии, Клаус и Хелька начали погружаться в теплое море знакомых звуков и слов. И не стало ни холода, ни ветра, ни зловещей тени Марты, поджидающей Клауса, чтобы навеки забрать его у Хельки и затащить Туда.
Карл
Карл
Едва только Инге, войдя вслед за Ральфом в тренировочный зал, включила свет, Карл понял, в чем секрет ее нового облика, – она была беременна! Фигура ее, высвобожденная из тесного футляра золотого платья, не оставляла сомнений, что дело зашло далеко, месяцев шесть-семь, не меньше. О том, что поняла, увидев его, Инге, он подумать не успел – Ральф могучим прыжком вылетел из-за ее спины и со счастливым визгом стал бросаться на грудь Карла, норовя лизнуть его то в нос, то в ухо.
Пока Карл пытался отбиться от мощного натиска пса, он краем глаза заметил, как рука Инге, крадучись, скользнула куда-то за дверь, и в ответ на это почти неуловимое движение начала быстро раздвигаться стеклянная витрина, отделяющая оружейный арсенал от внешнего мира.
Карл не стал проверять на себе, ее ли выстрелы так искусно изрешетили яблочко мишени, – он резко оттолкнул Ральфа и, сделав шаг вперед, обхватил Инге за плечи, так что его щека коснулась ее щеки.
– Инге, – прошептал он. – Это же я.
Хоть глаза ее и не узнали его с первого взгляда, тело ее немедленно отозвалось на его прикосновение – оно вздрогнуло и обмякло, словно хозяйка потеряла над ним власть. Карл испугался, что Инге сейчас упадет в обморок, но она быстро справилась с минутной слабостью и жестко уперлась локтями ему в грудь, отгораживаясь от его объятий.
– Это я, я, – не отпуская ее, повторил он. – Теперь ты меня узнала?
Ральф настойчиво втиснулся между ними, всем своим ликующим существом подтверждая правдивость этих слов. Не поверить Ральфу Инге не могла – уже не сопротивляясь, а лишь не подпуская Карла ближе, она расслабила локти и уперлась ему в грудь ладонями. Ладони ощущались куда мягче, чем локти, и Карл вместо того, чтобы преодолевать их нестойкое упорство, смирился и покорно предоставил свое новое лицо ее цепкому взгляду.
– Я тебя видела внизу во время экскурсии, – произнесла она, наконец, утвердительно, без всякой вопросительной интонации. – Значит, фрау Штрайх была права.
Будничность ее слов неприятно кольнула Карла. Он ожидал чего угодно – обморока, истерики, слез, даже грозного окрика «Вон отсюда!», – но только не этой равнодушной регистрации несущественного факта правоты какой-то несущественной фрау Штрайх. Неужели в душе ее не нашлось ничего лучшего, предназначенного ему, – ведь они не виделись столько лет!