Светлый фон

Миша издал неопределенный звук, явно намекающий, что тяжелее уж не бывает…

– А что шеф?

– Спит. Сказал не будить, пусть хоть война начнется. Даже в комнату заходить запретил…

– А остальная охрана где? – поинтересовался Кравцов. Машина «охотников», стоявшая во дворе, исчезла.

– Уехали, – пожал плечами Миша. – Ничего не объясняя. Но, по-моему, – слышал разговор краем уха – у них куда-то потерялся начальник.

Интересно… – подумал Кравцов. Костик никак не казался человеком, способным «потеряться». А вот понять, что наниматель использует их втемную для своей двойной или тройной игры, вполне мог… Что, если таки заглянуть в Па-шину комнату? Не исключено, что страдающий похмельем шеф там не обнаружится. Не исключено, что вся вчерашняя нежданная-негаданная пьянка стала спектаклем, затеянным для маскировки… Для маскировки чего? Чего? Что же такое задумал старый друг, – похоже, переставший быть другом?

Но ломиться в комнату и проверять подозрения Кравцов не стал. Протянул ключи от машины Мише и сказал:

– Отдай шефу, когда проспится.

– На словах что-нибудь передать?

– Не надо. Он и так все поймет…

7

Примерно в то же время, когда писатель Кравцов расстался с «Антилопой», Алекс, наоборот, стал автовладельцем, – правда, стал абсолютно незаконным способом, угнав машину со стоянки в Купчино.

Впрочем, излишних тревог по сему поводу он не испытывал: «Волги» 24-й модели по дорогам Питера и окрестностей бегают еще в достаточных количествах, да и расцветка самая заурядная. Алекс считал, что выуженные из Ижоры и отчищенные от зеленоватого налета номера – достаточная гарантия безопасности. Не «мерседес» важной шишки он позаимствовал, в конце концов. Никто рыть землю носом не будет…

Он сидел за рулем машины, припаркованной во дворе хорошо знакомой ему девятиэтажки на южной окраине Питера. Думы в голове у Алекса бродили самые радужные. Рабство, основанное на боли, закончилось. Он теперь равноценный партнер, черт побери! И как использовать то, что он получит в результате сделки с голосом, – его личное дело…

Алекс был убежден, что эти рассуждения принадлежат ему. И смутные намерения – как использовать «Силу и Слово» – тоже его. К тому же он уверился, что голос способен контролировать действия, но никак не мысли. А еще – продолжал чувствовать себя все тем же Александром Шляпниковым, ни на йоту не изменившимся… Хотя прежний Алекс первым делом постарался бы выяснить: а что же такое или кто такой скрывается за загадочным голосом?

ему его прежний

Новому Алексу подобные вопросы в голову не приходили…

Новому