Из всей семьи только одна Ирина Аркадьевна Синицына родилась и всю свою жизнь, до недавнего времени, проживала в южном городе Сочи, который, собственно, можно было считать и городом рождения их необычной общины. И проживание ее в этом знаменательном для семьи месте с детства было неблагополучным.

Мать Ирочки, Людмила Ивановна Синицына, впрочем, так и оставшаяся до конца своей жизни для людей, ее окружавших, просто Люськой, служила официанткой-разносчицей в Доме актера. Девка разбитная, видная и в теле, к тому же имеющая на иждивении инвалида-мамашу, наполовину парализованную алкоголичку, Люська не брезговала и оказанием сексуальных подпольных услуг прибывшим на отдых одиноким постояльцам. Многие из них, в особенности личности известные и знаменитые, за Люськино веселое общество щедро платили. Впрочем, тем же ремеслом промышляла чуть ли не половина женского персонала пансионата, кроме древних старух сторожих и администрации. С последними же девушки по справедливости делились.

Маленькая Ирочка родилась, когда Люське было уже под тридцать. Бабка-инвалидка к тому времени два года как померла, и Люська с дочерью остались в ненарушаемом одиночестве. Кто был фактически Ирочкиным отцом, Люська наверняка определить так никогда и не смогла, одно не вызывало у нее сомнений – папаша точно принадлежал к отдыхающему контингенту пансионата. Люська, прикинув в уме обстоятельства, грешила на двоих: лысого администратора одного из столичных театров, прибывшего поправлять душевное равновесие, и блондинистого, голубоглазенького гримера с «Мосфильма», завладевшего престижной путевкой лишь оттого, что был ноябрь месяц и хронический несезон. С мальчишки материального прибытку имелось не много, но на безрыбье, как говорится, и рак – рыба. К тому же гример лет от роду насчитывал никак не больше двадцати пяти, да еще научил Люську неотразимо скрывать ранние морщины под умело наложенной, пусть и простенькой, косметикой.

От мамки-покойницы Люське достался в полное владение саманный домик в Мацесте, с прирезанным к нему небольшим огородом. Домик, пусть и неказистый на вид, имел две смежные между собой, хоть и небольшие, комнаты и пристроенную к нему деревянную, неостекленную веранду, выкрашенную зеленой заборной краской и жутко скрипучую. Зато неоспоримым достоинством усадьбы являлся проведенный в дом всамделишный водопровод, так что не нужно было бегать с ведрами на близлежащую уличную колонку. В смысле остальных удобств в домике наличествовали лишь свет и АГВ, туалет отдельно сосуществовал в виде щелястой деревянной будки напротив ветхого сарая. Люська все собиралась поставить в чулане газовую колонку для нагрева воды и завести настоящую городскую ванну, но, конечно, так никогда и не собралась, что в отсутствие в их доме постоянного мужчины было неудивительным. Оттого мыться по генеральной программе приходилось в душевой пансионата, по мелочи же грели воду на плитке в тазу.