Скоро ее вызвал зав. отделением и приказал находиться при пострадавшем священнике постоянно.

– У вас высоко развито чувство ответственности, – веско сказал он, – а человек, за которым вы должны ухаживать, необычный. Интересовались им и городские власти, и милиция, да и из области звонили… Так что, Татьяна Михайловна, вы уж постарайтесь.

Татьяна обещала постараться и отправилась в палату, где лежал столь важный больной. Присев на стул, она вгляделась в лицо священника. Несмотря на значительные повреждения, чувствовалось, что в обычном состоянии оно очень недурно. Татьяне всегда нравились такие лица: крупные с прямым (хотя и сломанным) носом и мужественным подбородком, лица настоящих мужчин. Спутанные русые кудри только добавляли колорита к романтическому облику страдальца.

Больной был без сознания. Его разбитые воспаленные губы что-то шептали. Татьяна прислушалась.

– …Антихрист, – различила она, – дитя Сатаны… (потом последовали обрывки молитвы).

– Бредит. – Татьяна в первый раз по-настоящему пожалела священника.

Антихриста вспоминает, сразу видно – церковник, другие-то в бреду угрозы бормочут, матерятся, зубами скрипят. А этот вон какой благостный. Она попыталась вспомнить имя священника, которое называла ей нянечка.

Никодим?.. Филарет?.. Вроде другое. Пошла, узнала. Оказывается, зовут его Авениром. Никогда не слыхала Татьяна о таком имени.

– Авенир, – повторила она про себя. – Красиво звучит. Вроде из песни какой-то.

Вечером, придя домой, она рассказала Стасу о необычном больном.

К ее удивлению, сын не выразил особого интереса к личности священника.

– «Поп – толоконный лоб…», – произнес Стас насмешливо, – «не гонялся бы ты, поп, за дешевизной».

– За какой дешевизной? – недовольно спросила Татьяна.

– Это Пушкин, мама!

– Понимаю, что Пушкин, но зачем же человека за глаза ругать, ведь ты же его совсем не знаешь.

Стас усмехнулся, но промолчал.

– А может, этот поп тебе понравился? – через минуту спросил он. – Ведь красивый мужчина.

Татьяну этот разговор стал раздражать.

– Красивый, некрасивый, – в сердцах произнесла она, – избитый он. А ты что, его видел?

– Да встретил в тот день во дворе, – неопределенно произнес Стас, – я сразу понял, что он поп. Волосы длинные, и ряса…