Теперь Микки входила в число невежественных, жестоких, глупых людей, о которых Эф упомянула чуть раньше, в число отребья, заставившего ее увешать стены постерами с кошками. Может, в эту категорию Микки перешла благодаря висящей на ней судимости. Может, сама того не заметив, чем-то оскорбила Эф. Может, просто не сложилось. Но, какой бы ни была причина, она попала в черный список Эф, записи в котором, Микки это чувствовала, делались несмываемыми чернилами.

Наконец Микки собралась с духом, чтобы ответить:

– Нет. Наши пути с матерью Лайлани нигде не пересекались. Меня тревожит судьба девочки, ничего больше.

– Имя отчима?

– Престон.

Вот тут в лице Эф что-то дернулось. Она оторвалась от компьютера и посмотрела на Микки.

– Вы говорите про того самого Престона Мэддока?

– Наверное. До вчерашнего вечера я ничего о нем не слышала.

Брови Эф изогнулись.

– Вы ничего не слышали о Престоне Мэддоке?

– Я еще не успела почитать о нем. По словам Лайлани… ну, точно я не знаю, но вроде бы его обвиняли в убийстве нескольких человек, но каким-то образом ему удалось вывернуться.

Легкий налет удивления быстро исчез с лица Эф, на которое вернулась маска бюрократической нейтральности, но ей не удалось изгнать из голоса нотки осуждения.

– Его оправдали, мисс Белсонг. В двух независимых судебных процессах признали невиновным. Так что про него не скажешь, что ему удалось вывернуться.

Микки вновь оказалась на краешке стула, вновь в положении просительницы, но на этот раз не расправила плечи и не подалась назад. Облизнула губы, обнаружив, что они соленые от пота. Ее охватило отчаяние.

– Мисс Бронсон, мне неизвестно, в чем его признали невиновным, но я знаю, что есть маленькая девочка, которой пришлось многое пережить, и теперь она в ужасном положении. Кто-то должен ей помочь. Возможно, Мэддок не делал того, в чем его обвиняли, пусть так, но у Лайлани был старший брат, которого теперь нет. И если она говорит правду, если Престон Мэддок убил ее брата, жизнь девочки тоже в опасности. И я ей верю, мисс Бронсон. Думаю, вы ей тоже поверите.

– Убил ее брата?

– Да, мэм. Так она говорит.

– Значит, она видела убийство?

– Нет, своими глазами она не видела. Она…

– Если она этого не видела, как она может знать, что произошло?