На путы она больше не смотрела, понимая, что на освобождение от них уйдет время, как минимум несколько минут, и это занятие отвлечет ее от главного. Она, словно святой Георгий, попала в логово дракона, а пробудившийся дракон уже выслеживал ее.

У самого угла Микки остановилась. Следующий коридор, пересекающийся с ее под прямым углом, уходил направо и налево. И не хотелось, высунув голову, обнаружить там поджидающего ее Мэддока. Она помнила, как ловко, с какой смелостью совсем недавно он проник в дом Дженевы и обследовал его, пока она спала. Так что недооценивать врага она не собиралась.

И ее предположения тут же подтвердились, потому что он вдруг выругался, буквально в нескольких футах от нее, по левую руку, где, должно быть, стоял, вслушиваясь в тишину. Но потом, в приступе неконтролируемой ярости, что-то бросил, это «что-то» ударилось об пол, покатилось по нему и замерло аккурат на пересечении с коридором, в котором пряталась Микки, в нескольких дюймах от ее ног: ортопедический аппарат, коленный протез Лайлани.

Если бы Мэддок последовал за стальным ортопедическим аппаратом, они бы оказались лицом к лицу, и она смогла бы выжить, лишь полоснув его осколком по глазам, используя элемент внезапности. Если бы она промахнулась, порезав щеку или бровь, он бы просто прикончил ее, потому что со связанными руками она не смогла бы оказать сопротивление.

Микки затаила дыхание. Переместила тело, не шевельнув ногами, повернулась лицом к перекрестку, держа осколок наготове.

На левой руке она носила дешевый классический «Таймекс». Без электронных компонентов. Старомодные механические часы. Она могла поклясться, что слышит, как щелкают шестеренки, зацепляя друг друга зубчиками. Раньше она никогда этого не замечала, но теперь улавливала и этот звук, настолько обострился ее слух.

После грохота брошенного на пол ортопедического аппарата установилась полная тишина. Мэддок, приближаясь или удаляясь, не издавал ни звука. А может, ждал, словно свернувшаяся кольцами, изготовившаяся к броску змея.

Гулко стучало сердце. От этих ударов тело вибрировало, как земля под несущимся табуном лошадей.

И все-таки что-то она слышала сквозь удары сердца, какие-то звуки проникали в мозг, отфильтровываясь от шума дождя по крыше, поэтому она знала, что в тишине что-то происходит, кто-то движется.

Ждать еще минуту? Две? Вечно ждать нельзя. Если стоять на месте, тебя найдут. Призраки, живые или нет, должны ускользать, находиться в постоянном движении.

Она наклонилась вперед, высунувшись на чуть-чуть, заглянув к коридор одним глазком.