думали точно также. Легкий смех отчаяния стал перерастать в нечто большее, это

был истерический беспомощный смех, сливающийся с отчаянием и слезами, которые уже текли из его глаз. Он горько вытер их и провел влажной рукой по

стеклу, смотря, как его отражение искажается от влаги и разводов.

Но в этот момент, как только он уже было отвел взгляд от своего отражения, боковым зрением он заметил, как позади его мелькнула чья-то белая фигура.

Стараясь не шмыгать носом, он испуганно замер и пристально посмотрел за свое

отражение, ожидая нового явления. В зеркале отражались лишь черные коридоры

перспектив. Он медленно повернул голову и посмотрел на зеркало напротив.

Прямо перед ним была одна из таких перспектив, в которой едва виднелся какой-

то светлый мутный силуэт человека, который лишь недвижно стоял в зеркальном

коридоре. От испуга Эдвард подскочил на месте, прижавшись от страха к стене.

Вдруг призрак исказился и медленно зашагал прочь от Эдварда в темную

бесконечность.

В эти минуты Эдвард не знал наверняка, был ли он в здравом уме. Он осторожно

протянул дрожащую руку вслед призраку, сдвинувшись с места и медленно ползя

за ним. Но одно он знал наверняка: его сознание больше не принадлежало ему

полностью, как было это до рукописи, он чувствовал, что медленно и неотвратимо

сходит с ума, если уже не сошел. Единственной его целью было найти ту

конечную цель, к которой эти коридоры ведут, а они определенно куда-то ведут. Он

чувствовал это, его уже больное измученное сознание подсказывало это.

Вдруг его рука больно уперлась в холодное зеркало, оставив Эдварда лишь