возвышенно, исполненный печалью лился великолепный голос.

Буду бродить возле вашего дома я,

Но до того истончусь,

что - как знать?-

Вы меня,

прежде такую знакомую,

Можете вспомнить - и не узнать.*

Песня, доносившаяся из-за дверей была настолька исполнена грустью, а голоса, на которые компьютер расщепил вокал Лизы звучали так упоительно чисто, стройно и искренне, что Яков невольно заслушался, боясь прервать необыкновенный концерт.

Огромный неизведанный микро-космос, названный человеком, хранит в себе много тайн, - думал он. И изучение окружающего мира нужно начинать только с себя. Именно внутри находится истинное сокровище.В обычной жизни человек не использует и десятой доли возможностей внимания, памяти, интуиции. Но стоит разбудить спящие в глубинах сознания способности, постепенно проходя все этапы своего пути, реализовать их, как человек может уподобиться Высшим существам, достигнув пика своей гениальности. Эта девочка, конечно, в самом начале своего пути, гребень настолько усилил излучения её мозга и встрепенул отдалённые отзвуки генетической памяти, что позволил усваивать огромные массивы информации за считанные секунды, но одному Всемогущему известно, каких вершин она может достигнуть!

Он никогда не был отцом и до недавнего времени думал, что всё, на что он способен, это любить своё создание, как сына. Но где-то в уголках потаённой души он понимал, что это не любовь, а, скорее, самолюбование, глядя в зеркало своего чародейского искусства. Что такое Петруша? Механизм. А тут живая душа. Если и существует отеческая любовь, то она именно такая, трепетная и нежная.

Он прикипел к ней, но боялся показать ей эту свою слабость и всячески скрывал её, напуская на себя мрачный вид, многого требовал от неё, но и много прощал. Поил её какими-то отварами, чтобы, упаси Бог, не заболела, поднимаясь наверх, в лабораторию, где, как он считал можно было подхватить любой вирус, досаждал расспросами, что она ела. Переживал и не находил себе места, когда она долго не возвращалась. И эту чрезмерную опеку оправдывал перед ней безопасностью жителей города, чтобы она не догадалась.

Раздался последний, неопределённый аккорд и музыка стихла. Яков постучал и тут же распахнул дверь.

Лиза испуганно оглянулась. Глаза её блестели, а щёки покрылись нежным румянцем.

Синяя бархатистая ткань обтягивала её хрупкие плечи, а золотая накидка, перекинутая через талию, спадала наподобие длинной юбки.

- Яков Карлович, вы что, подслушивали? - стушевалась она, сдувая со лба выбившийся локон.