— Ох, приятель, дождешься ты у меня, — тихо пообещал Перри. Этого он убьет первым. — Так, сними трусы и повернись.

Толстуха подчинилась беспрекословно, спустила пижамные штаны и переступила через них. Трусов она не носила. На каждой ягодице красовалось по Треугольнику, еще один прижился на задней поверхности правого бедра. Все они смотрели на Перри с нескрываемой ненавистью. Что они говорят ей о нем?

Перри поразило, насколько здоровыми выглядят паразиты Толстухи. Гнойные язвы — ее собственная проблема. Перри и в голову не приходило, что кто-то может сложить лапки и не сопротивляться. Жалкое зрелище!

Папаша не ошибся. Сбылось все, о чем он говорил. Удивительно, как Перри раньше этого не понимал.

— Ты слабачка, — прошипел Перри. — Ты даже не пыталась ничего сделать, просто позволила им расти на тебе!

Толстуха стояла перед ним голая и тряслась от страха и унижения. Руки машинально прикрывали лобок.

— А что мне было делать? Вырезать их?

Перри не ответил. Он положил нож на кофейный столик и снял рубашку. Клейкая лента почернела по краям. Перри взял нож и поочередно разрезал все полосы. Мягкая мочалка, пропитанная кровью и густой черной слизью, упала на пол.

Запах поразил их обоих — невидимый демон, пробравшийся к каждому в нос, в горло, глубже. Перри захохотал: Толстуха зажала рот рукой. Он глубоко вдохнул ядовитый, гнилостный запах смерти.

— Я люблю запах напалма поутру! Это… запах победы![18] — продекламировал Перри.

Между ее пальцами брызнула рвота, запачкала диван, столик и ковер. Запах от его плеча действовал не хуже иприта.

Перри надеялся, что гниет хвост Треугольника, а не его тело. А в глубине души понимал, что это самообман. А тот, на заднице, тоже гниет? Жесткая, волокнистая, прочная петля туго-туго затянулась вокруг сердца. Он не мог оставить их в себе и не мог из себя вырвать.

Толстуха лежала на полу, сотрясаясь в конвульсиях. Теперь от нее воняло не хуже, чем от него. Перри не обратил на женщину внимания — он смотрел за окно. Третий этаж. Конечно, не двадцатый, ничего смертельного, но выбирать не приходится. А если вниз головой… Есть ли внизу какие-нибудь кусты? Перри помнил несколько историй о том, как люди не разбивались, упав даже с десятого этажа, и только потому, что приземлялись на кусты или провода. Он надеялся, что никакой серьезной растительности внизу нет.

Снаружи разливалась темнота, неяркий свет, падающий из кухни, превратил стекло в тусклое зеркало. Перри видел себя через щели в жалюзи. Главное — разбежаться, тогда он вылетит на тротуар в водопаде стеклянных осколков.