Где-то всё рядом.

На нём офицерская форма. В груди, за пробитым сердцем, пуля. Противник по дуэли стоит рядом и с сожалением качает головой. О чём ты можешь сожалеть, оставшийся живым? О моей судьбе? Закрой глаза и проводи ее молча. Не плачь по мне. Я глуп был, что не померился с тобой. Прости за то, что и из твоего тела в белый снег капает кровь. Ты ранен в руку. Мне легко от того, что я промахнулся, но и ты не мучайся совестью, потому что ты убил того, кто выбрал… СМЕРТЬ. Не смотри в мои глаза, потому, что ты видишь только изумление, читаешь в них удивление тому, как легка смерть. Да, ты прав. Так и есть на самом деле. Но и ты глуп, если ты видишь только это. Жаль, что и ты ее выбрал, несчастный, и жаль наших секундантов: они тоже утвердились в своем выборе, даже не подозревая об этом. Ах, да, прости — ты меня не слышишь… Прощай.

Вот оно… Уже близко. Надо собрать воедино. Всё.

ИЗУМЛЕНИЕ.

МУКА.

СМЕРТЬ.

ЖИЗНЬ.

ВЫБОР.

СОЖАЛЕНИЕ.

Что же главное?

Надо думать о смерти, чтобы…

Александр бежал по огненному коридору. Впереди из раскаленного марева, выплывал очередной перекресток. Расстояния между ними становились как бы короче. И снова его душу ждала очередная смерть, новые муки, и штамп изумления, тяжелой гирей конца разбивающий остатки сознания. Он понимал, что с каждой новой смертью он постепенно умирал сам. Вот о чем говорил Ярый, когда замечал, что не все из них, богов прошлого, могли пройти этот путь.

Не могли… Конечно! Они, вечные, поверженные, могли делать только один выбор! Да!.. Вот он, ключ!..

СМЕРТЬ.

Неожиданно огненный коридор сразу за перекрестком рухнул. Лавина раскаленного камня обвалилась откуда-то сверху. Волна пыли обожгла тело новой порцией боли. Но пути дальше не было, кроме Т-образной развилки. Черные проходы зияли глубокой пустотой. Огненная река вверху иссякла. Раскаленный воздух остывал. Камни на стенах крошились, не выдерживая резкого перепада температуры.

СМЕРТЬ.

Он засмеялся, опускаясь на камни. В теле без кожи боль не утихла. Грызла с прежней жадностью и голодом. Но она была слишком слаба, чтобы добраться до сознания, которое было пробито диким, просто невыносимым удивлением.

Неужели всё так просто?!

СМЕРТЬ.

Его смех эхом метался в почти остывшем коридоре. Истеричный смех забирал последние силы. Но они уже не имели прежней цены. Его путь был окончен. Оставалось только закрепить полученные знания. Жаль, что по этому коридору нельзя прогнать всех, кто сейчас жил в этом мире. Лишних сразу забрал бы огонь. Остались бы лишь те, кто сделал бы свой выбор. Тот самый, который бы положил на лицо умирающего не маску изумления, а милый, радостный покой, чтобы у тех, кто его видел, глаза не горели любопытством, а наполнялись лишь тем же самым, изумлением.