Я с силой ударила кулаком по спинке кровати. К счастью, та оказалась обитой мягкой тканью, и руку повредить не получилось. Пролежав несколько минут, не меняя положения тела, я всё же решила встряхнуться. Резко поднялась и прямиком направилась к минибару, где успел похозяйничать Стронг. Это имя вновь и вновь возникало в моей голове, не давая забыться. Я открыла бар и заглянула внутрь. Вчера Роберт так ничего и не взял из этого маленького холодильника, доверху набитого спиртными напитками. Однако сегодня он пожелал, подобно русским людям, хлопнуть водки.

Я немного поколебалась и решила, что, пожалуй, тоже напьюсь. Придирчиво рассматривая бутылки, я остановила свой выбор на шампанском «Вдова Клико». Как-никак сегодня состоялся мой профессиональный дебют. Успешный дебют, если быть совсем точной. Только радости я почему-то не испытываю. Лишь боль. Интересно, а с НИМ, с единственным, из моей прошлой жизни, я была счастлива? Или, как теперь с этим Стронгом, тяжело переносила свою привязанность?

Резко оборвав все мысли, я тряхнула головой и почти бесшумно открыла бутылку с дорогой шипучкой. Шампанское было охлаждённым и поэтому не брызнуло во все стороны, как это часто показывают в кино.

Вообще, мысль о том, что придётся выпивать в одиночестве, наводила на меня тоску, но делать было нечего. Я пошарила в шкафу и вскоре извлекла на свет простой стеклянный бокал для шампанского. Наполнила его до краёв и сразу же осушила. Голова приятно закружилась, и по телу стало разливаться спасительное тепло. «Вот так и становятся алкоголиками», – невесело усмехнулась я, не выпуская из рук бутылку и фужер. Намерения у меня были самые что ни на есть серьёзные: шампанское надо допить и перейти к вину. Давно ведь известно: не мешайте спиртные напитки! Надерётесь до чёртиков! Я зло ухмыльнулась невидимому собеседнику и задала ему риторический вопрос: а кто сказал, что мне сейчас это помешает?

Наполнив фужер новой порцией шипучки, я приготовилась опрокинуть её в себя, как вдруг в дверь постучали. Громко, настойчиво, требовательно. Конечно, это не была горничная. Никто из персонала гостиницы никогда бы не позволил себе так ломиться в дверь к постояльцу. Это был Стронг, и никто другой. Я почувствовала это сердцем. Дыхание сбилось, и пришлось пребольно ущипнуть себя за щёку, чтобы собраться с мыслями.

Я решительно двинулась к двери, намереваясь сказать англичанину всё, что не смогла сказать там, при всех. Тогда меня на время покинули силы, и спорить с мнением Стронга не представлялось возможным. Я бы точно проиграла. Но теперь уверенность вернулась, пускай благодаря шампанскому, а вместе с ней появилась горячая потребность отстоять свою честь.