«Вот и убирайтесь… все! Никого не хочу видеть!» – Марк зарылся лицом в подушку. Но дворецкий вернулся минут через двадцать. Вошел без стука. Поставил поднос на кровать, раздвинул шторы и открыл окно.
– Эй, ты чего это надумал?! – выбрался Марк из-под одеяла.
– Вы несколько дней не выходите из своей комнаты, юноша. Здесь спертый воздух. Думаю, в проветривании помещения возникла безотлагательная потребность!
Рукой в белой перчатке дворецкий помахал у себя перед носом и поморщился.
– А я сплю! Разве не ясно? – сердито уставился на него Марк.
– Отлично, продолжайте спать, – согласился с ним Оливер, ставя поднос с едой Марку на колени.
Запах горячего какао приятно защекотал ноздри, в животе сразу заурчало.
– Оли, тебе кто-нибудь говорил, какой ты вредный? – он воткнул ложку в творожную запеканку, щедро политую вишневым сиропом.
– Нет…
– Офень заль… – произнес Марк с набитым ртом. – Люди, мозе бызь, не хотят нифьего… Мозе, они не в настроении, а ты прифтаешь тут со сфоей едой…
– Господин не приказывал мне морить вас голодом! – ответил Оливер.
Проснувшись к вечеру от настойчивого стука в дверь и проснувшись не в духе, прячась под одеялом, от ужина Марк тоже вознамерился отказаться.
– Вместо того чтобы приставать ко мне со своим занудством, сгонял бы лучше до Берлина… проверил, куда это черти унесли твоего драгоценного хозяина. А на обратном пути захватил бы блокнот и ручку…
На вопрос дворецкого, зачем ему ручка и блокнот, проворчал:
– Не понятно, разве? Засяду мемуары писать!
– Достойное занятие, – заметил Оливер. – Но я желал бы уточнить, – обратился дворецкий к выглядывающей из-под одеяла взлохмаченной макушке, – вы продолжите «спать», юноша, или мне поставить прибор внизу? Господин сегодня ужинают дома. Они звонили-с… – с какой-то старомодностью доложился слуга.
Одеяло на кровати пришло в движение.
– Звонил, да? Когда?
– Сорок две минуты тому назад, – кашлянув, ответил дворецкий.
Он ждал, что сейчас Марк радостным чертиком из табакерки выскочит из-под одеяла, но услышал лишь глухое: «Да мне-то что…»
«Разумеется…» – пожал плечами Оливер. Уже в дверях снова спросил:
– Так мне принести вам ужин сюда или поставить прибор внизу?
– Внизу! – буркнуло одеяло.– Вместо того чтобы приставать ко мне со своим занудством, сгонял бы лучше до Берлина… проверил, куда это черти унесли твоего драгоценного хозяина. А на обратном пути захватил бы блокнот и ручку…
На вопрос дворецкого, зачем ему ручка и блокнот, проворчал:
– Не понятно, разве? Засяду мемуары писать!
– Достойное занятие, – заметил Оливер. – Но я желал бы уточнить, – обратился дворецкий к выглядывающей из-под одеяла взлохмаченной макушке, – вы продолжите «спать», юноша, или мне поставить прибор внизу? Господин сегодня ужинают дома. Они звонили-с… – с какой-то старомодностью доложился слуга.