За окном спустились сумерки, уже успевшие раствориться в наступавшей синеве ночи. Шеф с трудом воткнул окурок в переполненную пепельницу.

— Считаешь меня чудовищем? — Он снова крутанулся на кресле, которое издало противный тягучий скрип.

Я помолчала:

— Да.

Он вздохнул и снова крутнулся в сторону:

— Что ж, боюсь, ты права.

Молчание.

Я рассеянно провела пальцем по обивке кресла:

— Что будет, когда Оскар узнает об Изабель? Он не простит тебя.

Шеф невидящими глазами смотрел куда-то сквозь стол и, казалось, сквозь время.

— Не знаю. Да. Ты права. Не простит, — он снова выжал из кресла скрип. — Если я правильно все понимаю, то, когда он узнает, мне будет уже все равно, простит он меня или нет, — будет просто поздно.

Я с силой потерла лицо руками, пытаясь собраться с мыслями.

— У тебя нет никаких идей, как в городе мог оказаться Доминик? — Шеф отрицательно покачал головой, все еще глядя в пустоту. — Может быть, это какая-то его личная способность? Мы ведь не знаем точно, как на него повлияла… кровь.

— Увы, нет. Тот оборотень, что пытался убить тебя, не отсюда. И он тоже не пересекал черты города, — Шеф перевел на меня усталый взгляд. — Чирик, он нашел какой-то способ оказываться здесь, не попадая сюда физически.

Я пару раз моргнула:

— Я правильно тебя поняла: у него есть ощутимое преимущество, а ты даже не знаешь, как оно работает?

— Ты оптимистична, — ухмыльнулся он, — но конкретна.

Он крутанулся на кресле, которое издало последний жалобный скрип, и встал:

— Не знаю, как ты, а я дико устал, — Шеф потянулся, хрустя суставами. — Давай на сегодня прекратим, с остальным разберемся потом?

Я кивнула, поднимаясь вслед за ним, но один момент никак не давал мне покоя. Уже взявшись за ручку двери, я развернулась и наткнулась на его внимательный, тяжелый взгляд.