Буква за буквой, слово за словом. Кто-то настолько часто брал в руки лист, что он замахрился по краям и склеился с более новым. Очень медленно, трясущимися руками, я отделила засаленный лист и вгляделась в строчки. Всего пара фраз и огромное белое поле, как молчание после сказанного, как точка в конце приговора. Перед глазами поплыло.
Красная, чуть потекшая печать «СРОЧНО». И две фразы через точку с запятой. «Вступил в отношения с гр-кой Серовой; является отцом ее ребенка (девочка)».
14
14
Дверь распахнулась, стукнув о стенку, и в кабинет влетел встревоженный Шеф. Он бросился к столу, тихо ругаясь под нос и что-то ища среди бумаг, которым, как обычно, не было числа.
— Ты не видела мой… — Он обернулся ко мне и остановился: — Оу. Я думал, ты успела прочитать, просто не сказала мне…
— Не сказала тебе?! — Я взвилась с кресла вверх, кажется взлетев без помощи крыльев. — У МЕНЯ ЕСТЬ ОТЕЦ, А Я ТЕБЕ НЕ СКАЗАЛА?!
Шеф пожал плечами:
— Вы, люди, иногда очень
Я опустила пораженный взгляд на папку, все еще не веря своим глазам и тому, что прочитала. А потом прочитала еще раз. И все равно не верила.
— Почему ты мне раньше не сказал?
Шеф приподнял брови:
— Потому что это было не только твоей жизнью, но и нашей тоже. Все, что мы делаем, Черна, и все, что не делаем, влияет на нашу жизнь и на нашу реальность. На то, как она будет развиваться и меняться. Ни одно действие или бездействие не уходит в никуда, у всего есть своя цена и свои последствия. Запомни это.
Я невольно прижала папку к груди, как будто цепляясь за проблеск чего-то хорошего.
— Но ты ведь видел, как плохо мне было, когда погибла мама! Мне тогда так был нужен кто-то близкий!
Шеф бросил на меня короткий, хмурый взгляд.
— Ну, то есть, кроме тебя…
— Не утруждайся. Я думал об этом. Мы с Оскаром даже поспорили. Конечно, Оскар знает — в конце концов, он сам вел слежку за ним, как только господин Ардов и твоя мать встретились. Не хотел, чтобы ее личная жизнь касалась кого-то из посторонних…
— Почему. Ты. Не дал. Папку. Тогда? — снова с нажимом спросила я.