Солнце так же резало глаза и откуда-то так же тянуло горелым — не добрым дымом пылающих в костре смолистых поленьев, но тревожным запахом пожара, смерти, разрушения…

Света, всё более замедляя шаг, уже знала, кого увидит за изгибом берега. И он оказался там — хрупкая фигурка в чёрной футболке сидела на толстом корне сосны, похожем на чешуйчатую лапу доисторического чудовища, застывшего на самом краю невысокого речного обрыва. Руки охватывали колено, тело под острым углом откинулось назад — поза, неудобная и неестественная для любого другого человека (просто для любого человека, поправила себя Света). Но мальчик по имени Тамерлан сидел и ждал легко и непринуждённо.

Она почему-то ни секунды не сомневалась, что он именно ждёт и именно её.

Света решительно направилась к нему, на ходу доставая сосуд из сумочки. Какая-то часть сознания успела усмехнуться — ну прямо-таки финальная сцена вестерна, последняя встреча противоборствующих персонажей на пыльной главной улице техасского городка, лишь вместо верного кольта в руке дрожит склянка со святой водой.

«А я ведь знала, — подумала она, — как называется этот сосуд, мама мне говорила…»

Тут клявшаяся ничему больше не удивляться и ничего не бояться Света снова ужаснулась, поняв, что не помнит ни имени матери, ни её лица, рук, фигуры… Ничего, кроме медленно уплывающего в туман забытья факта, что мать унеё всё-таки вроде была.

"Убей его, тут нечего и не из кого изгонять, убей его прямо сейчас, ты сможешь…" — мысль опять оказалась не её, опять в голове звучал чужой голос, и она, отгоняя наваждение, помотала головой, снимая одновременно крышку с сосуда.

В этот момент Тамерлан легко, как капелька ртути, соскользнул ей навстречу с тёплого смолистого ствола.

10 августа, 12:48, штаб «Варяга»

Когда не сопротивлявшегося Дронта вынесли из украшенной красным крестом палатки, лейтенант Кравец откинул заляпанный бурыми пятнами брезент с кучи, расползшейся в углу. В отряде он слыл человеком с железными нервами — прошёл Абхазию, Чечню и видывал разные виды. И выдержал открывшееся зрелище, подавив закономерный порыв желудка извергнуть в бурном спазме съеденный два часа назад сухой паёк.

Услышав по рации о находке того, что осталось от «бригана» Феди, майор отреагировал даже не ругательством — нечленораздельным яростным звуком.

…А Ленку Астраханцеву в тот день не нашли. Никому из снующих между корпусами людей в форме и в белых халатах и в голову не пришло вглядываться снизу в крону старой сосны, вознёсшейся высоко над лагерем.