– Да. Милвилл. Мы были там. Все мы. И вы нас спасли. Вы помогли нам забрать наших детей.

– Детей? – доктор Локвуд снова вздрогнул.

– Вы изучали их, помните? Обещали помочь Камиле Синдхарт. Вы помните Камилу и ее ребенка?

– Ребенка? – голос Локвуда задрожал, взгляд устремился мимо Сэнди, к входной двери. Донован обернулся, увидел Бонни, выругался.

– Убери ее отсюда! – заорала ему Сэнди. Вместе с ней заорал и доктор Локвуд, вскочил с дивана, побежал в соседнюю комнату, выбивая закрытую дверь. Сэнди побежала следом за ним. Зазвенело разбившееся стекло. Донован решил, что Бонни сейчас снова закричит, но вместо этого на ее губах появилась улыбка.

– Иди в машину, – велел ей Донован. Улыбка стала шире, но Бонни подчинилась.

Девочка забралась обратно в «Фиесту», закрыла за собой дверь. Вернулась Сэнди, бросила на стол пачку писем, устало рухнула на старый диван.

– Локвуд убежал?

– Во дворе. Плачет. – Сэнди выругалась. – Можешь попробовать поговорить с ним сам. У меня уже сил нет. – Она откинулась на спинку дивана, закрыла глаза.

Донован вышел во двор. Доктор Локвуд лежал на спине и смотрел в небо. Губы его шевелились. Донован прислушался, но не понял ни одного слова. Язык был ему незнаком, да и был ли это язык?

– Думаешь, я мог стать таким же? – спросил он, вернувшись в гостиную. Сэнди наградила его усталым взглядом и пожала плечами.

– Думаю, ты бы раньше покончил с собой, – сказала она. – Если, конечно, тебе от этого станет легче.

– Отчасти.

– Да, – Сэнди устало указала на стол с принесенными письмами. – Кажется, там есть адресованное Камиле Синдхарт. Доктор пытался помочь ей, верил, что если найти Бадди Хоскинса, то можно заставить его все исправить.

– Так доктор знает, где найти Хоскинса?

– Знал, но мне кажется, что письмо написано после того, как Локвуд свихнулся. Он даже не смог написать верный адрес Камилы, поэтому письмо вернулось.

– Вот как? – Донован взял вскрытое письмо. Почерк Локвуда был неровным, слова путались, обрывались…

Такой же рваной и беспокойной была и дорога. Сначала Донован и Сэнди добрались до Карсон-Сити, затем до индейского поселения пайютов.

– Я хорошо помню Бадди Хоскинса. Он ни за что не забрался бы в такую глушь, – сказала Сэнди, выбираясь из «Фиесты». Их встретил старый, сморщенный, как сухофрукт, индеец.

– Хотите купить сувенир? – спросил он.