– Да ну, байки!

– Может, и байки, – пожала плечами Ника. – Но я много таких баек слышала, и не только от мамы. Говорят, был случай, когда какой-то умник, наслушавшись таких баек, увидел на базаре неопрятного деда, да как треснет его палкой. Но тут прибежали сыновья деда, и горе-кладоискатель крепко получил по мозгам. А выражение «страшный клад» слышала?

– Ага…

– Это когда некоторые клады на кровь заговаривали. Кто-то, к примеру, на сорок голов заговорит. То есть ты должна убить сорок человек, принести их головы на то место, и клад твой. А есть и более сложные заговоры. Так вот, к некоторым кладам хранителя приставляли. Ну, убивали кого-нибудь, и клали голову на сундук с сокровищем со специальным ритуалом. Считалось, что душа этого человека после смерти не отправляется куда положено, а остается прикованной к проклятым сокровищам, охраняя их. По мне – участь хуже некуда! Мы о таком часто слышали в пиратских историях.

– Да ну их тогда, такие клады! – отмахнулась я.

– Для тебя – ну их, а кому-то очень-очень хочется их добыть, и эта цель оправдывает любые средства. Знаешь, что такое золотая лихорадка?

– Знаю.

– Ну вот. Кстати, мой дедушка, черный археолог, умер молодым. Нехорошее это все же дело – гоняться за чужим золотом. Но это я вводила тебя в тему, а рассказ той тетки был вот о чем. Почтенная Домна Ильинична находила и добывала клады, так сказать, любой сложности. Иногда приходилось пожертвовать крепостным ребенком – он вынимал золото на поверхность, а сам оставался там, во владениях нечистой силы. Иногда требовалась кровь молодой девушки, а то и не одной – так это для старой ведьмы было раз плюнуть. В общем, разное бывало. Жила, кстати, семья Шестоперовых тогда не здесь, а далеко отсюда, эта тетка назвала мне губернию, да я забыла. Ладно. И вот однажды Домна Ильинична решила попутешествовать. Поехала, долго ли ее не было – не знаю, а когда она вернулась, потребовала у своего сына, этого самого Шерстоногова…

– Шестоперова!

– Ладно, пусть будет Шерстоперова. Потребовала купить участок земли возле реки Черепашины. Говорила, что лежит здесь огромный клад, да так заговорен, что даже она не смогла его взять. Сынок и купил участок, выстроил имение в указанном маменькой месте и счастлив был ее из родного дома сюда сбагрить, а самому зажить наконец-то спокойно. Вот, и прожил он спокойно лет тридцать с хвостиком, пока мамаша не изволила отдать Богу душу. Ну или кто там принимает такие души. Однако клад тот она так и не добыла, хотя тридцать лет над этим билась. Добыть не смогла, но решила своеобразно позаботиться о своих потомках. Не в силах снять с клада заклятие, она слегка изменила его, да так, чтобы ее потомки через некоторое время без труда взяли этот клад и жили припеваючи. А для этого она к уже имеющимся хранителям клада еще и новых приставила.