Мертвый глаз жены со злобным удовлетворением наблюдал за процессом. Палухин хотел было направить струю на него, но передумал.

* * *

Зыбкий жир Марат смывал в унитаз. С утробным звуком конфеты, бутерброды, торты, мясо – все, что Кошечка годами старательно превращала в килограммы липкой субстанции, – исчезли в канализации.

Под ванной лежали обглоданные кости. Мелькнула мысль – а не скормить ли их псам где-нибудь за городом, но Марат сразу же отказался от этой глупой идеи.

После полуночи Морфей сосредоточил все свои силы на его глазах. Поза, в которой живот меньше всего болел, дико стимулировала желание уснуть. Пространство потускнело и сжалось в желтую точку.

«Хрясь!» – Отвесив себе пощечину, Марат поднялся.

В разбухшем животе кипел желудочный сок. В аптечке отыскался пузырек но-шпы, из которого в желудок перекочевало несколько таблеток. Безрезультатно.

Марат долго осматривал плоть, выискивая новые куски, которых, судя по всему, не было. Чем меньше мяса, тем опаснее было не следить за ним.

– Нельзя, нельзя… Спать, спать, спать. – Он напряженно искал выход. – Как хренову полярнику на Северном полюсе. Нельзя…

И выход появился.

Помня, что кроме почек имеется еще много всего, что можно отбить, Марат раскорячился над ванной, перед окошком на кухню. Банка растворимого «Жокея» должна была стоять с той стороны, на холодильнике.

Примерно тридцать сантиметров от стекла вперед и столько же вниз. Все правильно! Если ты, сука, не переставила его, прежде чем лечь в воду…

Марат с ненавистью взглянул на мясные залежи. Предстоял трюк, доступный лишь людям со сложной формой косоглазия, – отыскать кофе, одновременно следя за Кошечкой.

Банка оказалась на месте. Саданув по стеклу локтем, Марат на цыпочках, рискуя до кости располосовать руку, подцепил добычу. Свеча в зубах заморгала огоньком. Наверное, неудобнее было только мочиться в кабинке работающей карусели.

«Жокей» поскакал к хозяину.

В пластиковый стакан для чистки зубов Марат бросил черную, сыпучую горсть. Смешанный с проржавевшей горячей водой, по вкусу и цвету кофе напоминал деготь. Живот, возненавидевший хозяина, всхлипнул, но Марат несколькими глотками добил дозу. На первый раз хватит.

Пришла очередь трапезы.

В мясе, словно большая костяная раковина, виднелся кусок черепа. Внутри пряталось нечто мягкое, извилистое, похожее на морской полип. Марат вынул это и коснулся языком. Где-то он слышал, что сырой мозг по вкусу напоминает креветки.

Ложь.

* * *