— Если ты хочешь убедить меня, что их убил Алекс Лонсдейл, то слушать тебя я попросту не желаю. Во-первых, Эллен Лонсдейл моя еще подруга…

— Ну да, со школы! Ну так и что? Будь она хоть золотом осыпана — сынок-то ее полный придурок!

— Кэролайн, достаточно!

— Ах, да перестань, мама…

— Это ты изволь перестать! Мне надоело, что ты поливаешь помоями всех и каждого, и впредь я тебе этого не намерена позволять! — Вспомнив о собственном порыве позвонить прямо перед уходом из дома в полицию, Синтия немного смягчилась. — Слушай, что я скажу тебе. Ты обещаешь — больше о нем ни слова, а я, если он еще будет сидеть там и глазеть на наш дом, когда мы приедем, непременно вызову полицию. О'кей?

В ответ Кэролайн лишь пожала плечами, остаток пути они провели в молчании. Миновав последний поворот, Эллен снова сбавила газ, и тут услышала негодующее стенание дочери.

Синтия повернулась к ней.

— Теперь в чем дело?

— Ворота! — Кэролайн закатила глаза. — Если бы я оставила их открытыми, ты бы неделю меня пилила.

Увидев, что ворота и правда открыты, Синтия чуть слышно, сквозь зубы, выругалась, поспешив, однако, успокоить себя тем, что отсутствовала она не больше часа. Кроме того, во дворе, насколько она могла видеть, никого не было. Машина въехала во двор, Синтия, заглушив мотор, вышла.

— По крайней мере, в полицию нам звонить не придется, — она кивнула в сторону соседнего холма. — Он ушел.

— Грабители, — тихий голос раздался из густой тени под балконом, проходившим через весь фасад здания. — Грабители и убийцы.

Синтия застыла на месте.

— Кто это… кто здесь?

— О, Боже, — услышала она рядом шепот дочери. — Это Алекс, ма. Это Алекс…

— Тихо, — шепнула ей Синтия. — Только не говори ничего. Все будет в порядке. — Громким, ровным голосом она произнесла: — Кто там? Это ты, Алекс?

Шагнув вперед из тени, Алекс вскинул ружье.

— Soy mim, — прошептал он. — Soy Alejandro.

По лицу его текла кровь из порезов, которые оставили осколки стекла, алые капли падали на рубашку, но боли он, как видно, не чувствовал. Он снова шагнул вперед и повел в сторону дулом ружья.

— Туда, — он говорил по-прежнему шепотом. — Вон к той стене.