Вот эта рукопись, я привожу ее здесь в первоначальном виде, в каком получил от Джорджа Уоррена, египтолога-любителя из Нью-Йорка, тем невероятно знойным июньским днем. Меня зовут Майкл Киртон. Я занимаюсь импортом красителей, а в город Вади Хадальфа приезжал по делам бизнеса – это последняя остановка перед тем, как поезд отправляется через ужасную Нубийскую пустыню в Абу Хамед. Уоррен только что возвратился из экспедиции в локацию, расположенную неподалеку от Акаши, небольшого городка в семидесяти пяти милях от Вади Хадальфы. У него был шок пополам с лихорадкой, куча синяков и порезов. За оставшуюся ему неделю он успел напечатать нижеследующий отчет и передать мне копию на хранение. Очень хорошо, что он это сделал, потому что оригинал с его смертью канул неизвестно куда. Я этого человека едва знал, так что не стану делать никаких комментариев относительно состояния его душевного здоровья непосредственно перед кончиной. Что бы там ни случилось в Нубийской пустыне – это было ужасно, ибо физическое его состояние приходится оценить как «хуже некуда». При всем при этом разум его, как мне показалось, оставался совершенно ясен. В любом случае предоставлю читателю делать на основании прочитанного свои собственные выводы.
М.К.
«Восстал я, восстал, как могучий [златой] сокол, что выходит из яйца своего; лечу и парю я, подобно соколу, чья спина четырех локтей в ширину, а крылья – как халцедон из южных земель».
Восстал я, восстал, как могучий [златой] сокол, что выходит из яйца своего; лечу и парю я, подобно соколу, чья спина четырех локтей в ширину, а крылья – как халцедон из южных земель
Так начинается глава о том, как превратиться в Золотого Сокола из египетской Книги Мертвых.
«Подай мне, боже (это говорится Осирису), чтобы меня устрашились, дозволь мне стать ужасом смертным».
Подай мне, боже
чтобы меня устрашились, дозволь мне стать ужасом смертным
Эти слова – которые я впервые прочел, когда был еще мальчишкой – ныне обрели новое и совершенно кошмарное измерение, уходящее в глубь времен и затрагивающее самый архаический человеческий страх – страх смерти и произрастающую из него потребность души в богах. Человек все еще умирает, а боги его живут и живут бесконечно – теперь я это знаю. Когда-нибудь мы узрим Исиду и Осириса, Птаха, Анубиса, Иштар, Шамаша и даже Зевса с Юпитером. Ибо они ждут.
Не знаю, откуда начать свой рассказ… но на тот случай если он окажется единственным источником по всем этим событиям, начну с самого начала.
А для этого довольно будет сказать, что я прибыл в Каир пять лет назад – египтолог-любитель, которому волей судьбы или удачи, повезло к тридцати годам обзавестись преогромной суммой денег.