Солнце уже опадало на голубоватые вершины гор, дрожащих в далёком мареве, когда отец сказал:

– Надо возвращаться. Не найдём, однако. Сын посмотрел с недоверием.

– А он, что ли, правда, летал? Тот паровоз.

– Летал, сынок. Летал как сокол. Мальчик задумался, глядя на небо.

– Так, может быть, он улетел?

– Да ну… – Отец в недоумении тоже на небо уставился. – Хотя, кто его знает! Он же всё-таки волшебный поезд был.

– Поезд-невидимка? Да? – уточнил парнишка. – Так мы его просто не видим. Он, может, вот тут лежит, а мы не видим.

– И такое может быть, – согласился отец, поднимая парус над лодкой, прогревшейся под солнцем.

Кузнецу и в голову не могло прийти, что береговая поляна, куда приземлился волшебный поезде, рыхловатая почва поляны давно осыпалась – под тяжестью поезда и под воздействием неутомимых волн, точивших камни. Это хорошо ещё, что поезд-невидимка пролежал какое-то время; Кузнецарь успел на лодке вывезти всё, что только можно; так у них появились вилки, ложки, поварёшки и всякая другая мелочь, позарез необходимая в хозяйстве; так у него на кузне появилась куча металла, который он позднее переплавил на разные полезные изделия. В общем, поезд ему сослужил хорошую службу – на ноги помог подняться на диком острове. Ну, а позднее, в один прекрасный день – а вернее, ночью, при большой луне, когда бурлил прилив – громада железнодорожного состава зашевелилась, тарахтя буферами и сцепками; колёса провернулись в траве и в корнях деревьев, и поезд потихоньку поехал в свой последний путь. У песчаного берега – метрах в десяти от того места, где лежал состав – под водой начинался глубокий отвесный обрыв. Поезд, грохоча и стеная железом, перевалился с боку на бок – вслед за кусками обвалившейся земли – перекувыркнулся раза два и шумно ухнул в воду, чуть не до луны вздымая брызги, переполошив колонию чаек, береговое зверьё, чутко спавшее в норах, перепугав косяки глубоководных рыб. Ударившись о тёмный скальный грунт под водой, железнодорожный состав поднял чертову тучу ила, песка и водорослей, заставляя всё живое разбежаться в панике. И лунный свет как будто испугался – вынырнул из водяной пучины и закружился волчками, снегом завьюжил на мутной поверхности, где закачался десяток жирных рыбин, оглушенных, будто взрывом динамита, перевернувшихся белыми брюхами кверху и оттого похожих на беремя берёзовых дров, рассыпанных по воде.

4

Научившись летать, мальчик стал думать о Родине своих родителей, Родине, которую звали Россия. А ещё эту Родину звали – Отечество. Эти думы – светлые, высокие – отец посеял в голове парнишки. Он часто детям на ночь сказки рассказывал, потом перешёл на былины, легенды и притчи, которые имели одну и ту же тему: «Родина не там, где сытнее и теплее – родина там, где Россия!»