— А если они ведут нас в свое логово? — встрепенулся Рехи, угрожающе размахивая легким костяным клинком.

— Перебьем их всех! — бесстрашно отвечал Ларт, похоже, его вела личная жажда мести предателям. — Они жалкие трусы.

— Чего вы добивались? — орал им вслед Ларт. — Хотели вернуться в Бастион? И как? Приняли вас там? Скажете, просто так скрываетесь в ущельях?

— Трехногий ящер, ты же вызовешь обвал, — шикнул на него Рехи, но Ларт уже вошел в раж и, позабыв о добыче, летел вперед, карабкаясь по уступам. Рехи поражался, как много в спутнике сил. Но не отставал, хотя после лазания по скалам все тело ныло. Злость — мощь посильнее голода, особенно, злость на бывших своих.

— Ничего, ничего, — бормотал Ларт, когда тропа превратилась в узкий карниз. Рехи сокрушался, что все дальше остаются тела павших, источник пищи. Но сбежавшие враги означали грядущую засаду. Приходилось делать нелегкий выбор. Выбор… казалось, это слово скрипит под ногами, гудит далеким эхом, давит грудь разреженным воздухом. Выбор неизменно мерцал красными сумерками… А преследование полукровок — это лишь случайность.

Рехи уже намеревался остановить Ларта, когда подъем закончился. Вокруг бугрились валуны и острые скалы, выпростанные из породы, как мечи из ножен. Они нависали и сгущались, образуя небольшие пещеры.

— Проклятье, они завели нас в свое логово! Я же говорил! — нервно сжав зубы, прошипел Рехи. Он выставил вперед костяной клинок. Места для сражения с множеством противников просто не оставалось.

— Да, логово. Но мы перебили всех! Остались только эти двое. Я знал их, каждого знал в лицо, — с неимоверной злобой хрипло отозвался Ларт, а потом угрожающе гаркнул: — Эй, вы! Бежать больше некуда! Я сам показал вам эту пещеру, когда мы бежали из Бастиона. Вы знаете, что здесь одна тропа. Выходите и встретьте свою смерть! Я вырву и сожру ваши лживые языки и разгрызу головы, которые задумали измену!

Рехи хорошо помнил, как Ларт упоенно поедал чужую плоть, особенно, глаза. Но ныне его устрашающие слова несли иной смысл, в котором не оставалось места голоду. Рехи даже удивлялся, что такое возможно. Что-то не содержало обращения к голоду. Ларт же исступленно сражался с тенями, с множеством привидений, которые настигли его в этих горах.

— Не лезь в их пещеру! Там могут быть лучники, — предостерег Рехи, глядя вперед. Они осмотрительно скрывались за камнем, ожидая, что из черной зловонной норы в них полетят стрелы.

Беглые полукровки, очевидно, давно там обжились, потому что пещера успела пропитаться гнилостным запахом крови и разложения. Резкий кислый дух выдавал ядовитую кровь ящеров. Значит, больше в этих горах никто не попадался. «А ведь они преодолели то, что тебе не нравилось в полукровках, — подумалось невольно Рехи. — Они научились есть не человечину. Ларт… что, если они ушли, когда ты стал поощрять поедание себе подобных?»