– Со-кол. Ты в часах?

– Нет, это они во мне.

Лида покосилась на бутылку вина. Или она слишком много выпила, или Джон Кейдж уступил место Тартини. Четыре минуты тридцать три секунды длились пять месяцев, а после – заиграла «Дьявольская трель».

* * *

– Что с ними? – Лида обвела взглядом кабинет герра Шульца. На столе, на полках, на подоконнике тикали часы. Свои она не взяла – боялась чего-то невидимого.

Бруно подался к ней.

– С кем?

– С часами. Я… я слышу кого-то. – Лида сжала кулаки – «слышу кого-то» прозвучало абсурдно. – Небо, не стоило мне приходить. Извините. Я выпью успокоительного, и все пройдет.

– Как насчет работы с Zahnrad?

– Смеетесь?

– Нет. Просто у вас отменный слух.

* * *

– Добрый день. А я вам фрукты принесла. Дай, думаю, порадую любимых соседей.

Мальчишка прятался за шкафом и дрожал. Он почему-то боялся Лиду. Его любимый дом молчал. Впрочем, как и все дома на медосмотре. Восьмилетний Захар был ему под стать – щуплый, мелкий, бледный. Он защищал друга, а друг защищал его.

Лида успевала обойти пол-улицы за обеденный перерыв, а потом, наспех перекусив, бежала на работу. Бруно этого хватало. Главное – за месяц проверить ту часть поселка, что примыкает к пляжу. Остальными домами занимались коллеги Лиды. Среди своих их называли Стаей.

Первого числа каждого месяца все начиналось заново.

Лида спрашивала у домов:

– Как вы?