— Я потерял очки.

— Да, я вижу, — в голосе супруги слышалась вымученная ирония.

— А я — нет, — ответил Юра. — Так значит, с тобой всё в порядке?

— Я этого не говорила.

Хриплый её голос звучал в четырёх стенах как заблудившееся эхо. В воздухе — затхлый, тёплый запах. Юра ощущал присутствие жены, но почти не видел её, различая только тёмные полутона брючного костюма. На полу разбросаны какие-то предметы, настольная лампа с молочного цвета абажуром, прежде ютившаяся на прикроватном столике, теперь перекочевала в ноги женщине. Она была включена, в круге света что-то влажно блестело.

Хорь стянул пальто, с отвращением бросил его прямо на пол. Из складок шуршащей дряни, которой он укрывался от дождя, выливалась вода. Рубашка мокра насквозь. Штанины липли к ногам. Из бумажника, который он бросил на полку возле двери, торчали купюры.

— Ты мне можешь объяснить, что происходит? — сказал он, стараясь быть рациональным. — К чему все эти истерики? И где мои запасные очки? Мне пришлось бросить машину, но это, конечно, ничего, завтра заберём…

— Сейчас уже всё нормально. Я справилась сама, одна. Знаешь, это очень неприятное чувство, когда близкого человека нет рядом.

Наступая на пятки, Юра сбросил обувь, выставил её за дверь. Устало, держась рукой за стену, прошёл в комнату и рухнул в кресло. На тумбочке возле телевизора стояла косметичка, где вместе с одноразовыми бритвами, прокладками, тушью для ресниц и таблетками парацетамола обычно путешествовали запасные очки. С трудом справившись с замком, Юра рассыпал всё это у себя на коленях.

— Так значит, с тобой всё в порядке, — сказал он. — Когда ты пыталась устроить по телефону скандал, мы с Вилем Сергеевичем находились в непростой ситуации. Откровенно говоря, я мог бы быть уже мёртв. Едва спасся, а что с детективом не знаю. На твоей совести самый грандиозный концерт, на котором мне довелось присутствовать, и занавес поднялся в самое неудобное время. В последнее время я не узнаю тебя, дорогая.

Алёна молча всхлипывала. По подоконнику барабанил дождь. Странный запах усилился; Юра в очередной раз с раздражением подумал: что это может быть? Очки всё не находились. Ледяные пальцы, только-только начавшие отогреваться, едва слушались.

— Я не пыталась устроить скандал, — с расстановкой сказала она, уделяя каждому слову по одному выдоху. — Мне было ужасно плохо. Я ходила к местному врачу, а потом, когда вернулась домой, Чипса заговорила. Она говорила странные вещи, и я всё записала, вот тут, посмотри. Тебя не было, и только это помогло мне справиться…