Старший врач опустился на колени рядом со мною; я попытался заговорить и сказать ему, что мне уже не больно. Голову мне поднять не удавалось, но я все еще пребывал во власти заблуждения, будто могу общаться. Я ошибался. Из моего рта исторглась студенистая баритоновая отрыжка, а вместе с нею — чудовищная вонь.

Кажется, я был шокирован не меньше врача.

В лице его отразилось явное омерзение.

— Это еще что за чертовщина? — сердито осведомился он.

Шоу вышел вперед и в ужасе воззрился на меня. Он откашлялся и раза с третьего наконец выговорил:

— Несколько минут назад это был наш сотрудник, мистер Дэвид Томпсон. Вот его рабочий стол. Томпсон сидел за ним и работал, как обычно, прежде чем… произошло… начало происходить… то, что произошло.

— Вы хотите сказать, что это существо — человек? — уточнил врач.

— Да, насколько мне известно, — подтвердил Шоу.

Если бы я по-прежнему управлял своим телом, я бы его обнял — тотчас же, не сходя с места. Меня переполняла признательность. Я попробовал приподнять руки и обнаружил, что червяки пришли в движение. Розовые отростки взметнулись над полом, словно извивающиеся щупальца, но контроль над ними я утратил.

Врач отскочил назад, лицо его исказилось от страха. Шоу и все прочие тоже попятились назад.

Я снова попытался заговорить, но на сей раз все, что мне удалось, — это с шумом исторгнуть из себя зловонные газы.

Тут я обнаружил, что мне трудно дышать. Казалось, на грудь мне уселся какой-то великан. Я задыхался.

Врач снова подошел ближе. Опасливо потянулся ко мне, попытался взять меня за запястье — вот только запястья у меня уже не было. Врач отдернул руку, а затем приложил к моей груди стетоскоп. Заслышав биение моего сердца, он слегка расслабился.

— Что с ним случилось? — спросил он вслух.

Шоу пожал плечами:

— Не знаю. Он работал за своим столом и вдруг как закричит, словно от резкой боли. Рухнул на пол, забарахтался, заизвивался, и не прошло и нескольких минут, как он весь словно бы обмяк и раскис. Мы поначалу пытались ему помочь, но он так быстро и разительно менялся — мы все перепугались, не знали, что и думать. Он бился и метался — нам пришлось отойти подальше, чтоб не задел. Вот тогда я вам и позвонил.

— Мы его забираем, — заявил врач. И махнул рукой своим спутникам. — Грузите его на носилки.

То, что произошло дальше, показалось бы смешным, не будь оно столь жутким.

Двое санитаров сложили каталку, пристроили ее рядом со мною и стали меня перекладывать. Каждый взял меня за руку — за то, что когда-то было рукой, — и потянул, но видоизмененные конечности просто растягивались до немыслимой длины, а тело лежало на месте.