Но после предложения потрогать эту штуку, желание пропало. Гэвин смутился, его как будто застигли на месте преступления.

– Давай же, – настаивал Рейнольдс.

Гэвин коснулся резного камня – холодного и шершавого.

– Римское, – пояснил Рейнольдс.

– Надгробие?

– Да. Найдено недалеко от Ньюкасла.

– А чье?

– Его звали Флавиний. Он был полковым знаменосцем.

То, что Гэвин принял за меч, при ближайшем рассмотрении оказалось штандартом. Тот заканчивался почти стертым узором: то ли пчела, то ли цветок, то ли колесо.

– Выходит, вы археолог?

– Отчасти. Я ищу места для экспедиций, иногда наблюдаю за раскопками, но большую часть времени восстанавливаю артефакты.

– Вроде этого?

– Римская Британия – моя страсть.

Он поставил бокалы, которые принес, и подошел к заставленным керамикой полкам.

– Это вещи я собирал долгие годы. До сих пор не могу прийти в себя от волнения, работая с предметами, которые веками не видели дневного света. Это как погрузиться в историю. Понимаешь, о чем я?

– Ага.

Рейнольдс взял с полки осколок.

– Разумеется, на все лучшие находки заявляют права крупные коллекции. Но если человек осторожен, ему удается сохранить несколько обломков. Римляне, какое же невероятное влияние они оказали! Инженеры, строители дорог, мостов.

Он внезапно рассмеялся над собственной вспышкой восторга:

– Ох, черт. Рейнольдс снова читает лекцию. Извини. Я увлекся.