Дурнота накатила с новой силой, и Влад согнулся, слепо хватаясь руками за что попало. Когда он, дрожа, опустился на стул, а в голове прояснилось, мастерская уже опустела. Только мраморные глаза следили за ним, пробуждали старые страхи и отвратительные воспоминания.

Влад на негнущихся ногах приблизился к памятнику и встал напротив. Вспомнил женщину без ногтей, поминки, старика, перебирающего ледышки.

– Никогда в жизни я не сделаю этого, ясно? – сказал с вызовом, плохо соображая, что происходит. Безумие билось рядом, накатывало волнами, старалось поглотить. Пальцы предательски задрожали, но усилием воли Влад заставил себя успокоиться. – Кто бы тебя ни прислал… Я никогда не выбью эту чертову надпись!

Он уже кричал, не в силах сдерживать напряжение:

– Пусть весь мир подавится, понял, ты, чудик?! Ты – сказка! Ложь! Выдумка! Тебя не было и никогда не будет!

Влад отвернулся и, прижавшись лбом к стене, разрыдался. Всхлипывая, он ненавидел себя за внезапную слабость, но остановиться не мог.

Затрещало и, словно по волшебству, включилось радио.

– С вами снова я, Буратинов Алексей! Семеро уже вскрыли вены, трое повесились, один спрыгнул с крыши. Его жена полоснула лезвием по горлу пятилетнего сына, включила газ и погрузилась в вечный сон. Спящая красавица, не иначе. Ха-ха-ха. Тринадцать, отличный результат! Давайте похлопаем нашим героям. И это – попрошу заметить! – за пару дней до похорон. А метель продолжается. Очень скоро снег занесет все дороги и движение замрет. Автомобилисты перестанут беспокоиться о пробках. Потому что беспокоиться вообще больше не…

Влад вскочил, пересек комнату, схватил музыкальный центр и с силой запустил в стену. Голос диктора взвизгнул, и все затихло. На полу раскинулась паутина проводов.

– Вот, значит, как, – пробормотал Влад себе под нос. – Вот, значит, как…

Поспешно одевшись, он цапнул ключи и кинулся прочь из мастерской. На столике остался разрываться от звонков рабочий телефон. И перчатки, что дарила жена, застыли рядом с кружкой недопитого чая.

* * *

Мир сошел с ума. А если не мир, то отдельно взятый город уж точно.

Несколько часов Влад провел в движении. Он катался на общественном транспорте, заходил в кафе и торговые центры, слушал, о чем разговаривают люди. Ловил каждое подозрительное слово. И чем чаще он слышал про похороны Деда, тем мрачнее становился. Теща не врала. И Саня не врал. Они рехнулись, как и все вокруг. Влад чувствовал себя утопающим в этом море безумия, крик которого никто и никогда не услышит.

Он напивался в баре, наблюдая за тем, как за окном беснуется метель. В ней сновали темные силуэты – скорбящие. Несмотря на непогоду, на улицах их было полно. Кто-то рыдал что есть сил, кто-то смеялся и кричал о новых временах, кто-то прикладывался к бутылке и угощал прохожих. Безумцев тянуло на свежий воздух.