Влад даже не понял, куда в этом шабаше пропал Снеговик, но тело до сих пор ощущало его прикосновение. Этот могильный холод.

«Маленькой елочке холодно зимой».

Влад с трудом поднялся на ноги и шагнул в сторону выхода, стараясь не смотреть в окружающие лица, не видеть, как безумие пожирает такой знакомый и понятный до недавнего времени мир.

«Из лесу елочку взяли мы домой».

Домой… Влада вдруг осенило: Женька! Вспомнился вчерашний разговор, данное обещание, каток и сахарная вата. А еще голос дочери, который украло чудовище. И конкретные слова.

«Мне страшно».

Влад выскочил из бара и бросился прочь, падая, спотыкаясь и молясь всем богам, чтобы не опоздать.

* * *

Комната Женьки была пуста. Через настежь открытые окна проникал снег, на ковре можно было различить следы чужих башмаков. На подоконнике стояла большая банка из-под варенья.

– Он всегда обещал вернуться, – сказала Майя Павловна из-за спины, – но теперь, Владушка, все по-другому. Без Деда-то.

Морозный воздух резал легкие, глаза щипало.

– Как… – Влад запнулся. – Почему вы ничего не сделали?

– Зачем?

Влад сжал кулаки, процедил сквозь зубы:

– Она ведь ребенок. Внучка ваша. Как вы могли прос…

– А ты старших уму-разуму не учи! Ишь, нашелся учитель тут! Ты сам-то где был, а?

Майя Павловна пробурчала что-то себе под нос, вздохнула и продолжила более разборчиво:

– Да и Женька теперь сама по себе. Как и остальные. Изменения, их же невооруженным глазом видать. Дети, Владушка, в чудеса верят, в волшебство. Живут этим. А когда чудеса умирают, какое ж это детство? Без Деда все сломалось, поменялось все. Никаких больше чудес.

– Что ты несешь, дура старая?! – Влад обернулся к теще. По щекам потекли слезы. – Да я тебя сейчас в это самое окно выброшу!

В комнату вошли Степаныч и братья Сизовы. За ними еще кто-то из соседей – Влад уже не разбирал, у него все плыло перед глазами. Ясно заметил только одно: среди визитеров были Снеговики.