Он даже усмехнулся, осознав, что вообще не понимает и половины вопросов, что задают аудиторы.

– Сколько мужиков имеют плуг с отвалом, а сколько пашут сохой? – читал очередной вопрос магистр Крайц.

Соллон не знал.

– У скольких мужиков есть волы, а у скольких есть коровы?

Соллон не помнил.

– Сколько мужиков ходят в работы и какой выход дают?

Соллон не помнил.

Свечи сгорели до половины, барон откровенно дремал, а солдат уже хотел есть, но вопросы аудиторов и не думали заканчиваться.

Ткут ли бабы холсты, есть ли в имении бондари, скорняки, сапожники, кузнецы, пивовары – все это хотели знать аудиторы. Они задавали и задавали вопросы: о мельницах и трактирах, о лошадях и коровах, о барщине и оброке. Да, эти люди знали, как вести дела, а солдат опять благодарил Бога, что не взялся за это сам. Наконец магистр отложил книгу, из которой читал вопросы, и сказал:

– Вы, господин управляющий, ответили далеко не на все наши вопросы.

Соллон был почти уничтожен. Он промолчал.

– Нам бы хотелось, – продолжал магистр Крайц, – видеть все книги и все бумаги по делам имения. Надеюсь, они все в порядке?

– С ними все в порядке, – выдавил Соллон, – завтра я вам все предоставлю.

– Нет, – сухо произнес Деркшнайдер, – мы просим предоставить их нам сейчас, то есть немедленно.

– Все бумаги? Сейчас? – На Соллоне не было лица.

– Да, все бумаги сейчас, – настоял худой аудитор.

– Хорошо, – управляющий встал, – я сейчас принесу их.

– Сержант, – сказал Волков.

– Да, господин коннетабль, – откликнулся тот.

– На улице темнеет, возьмите пару людей и проводите господина управляющего, чтобы он не потерял бумаги в темноте, и проследите, чтобы он случайно не забыл какую-нибудь из бумаг дома. Ты понял меня?