– Господин коннетабль, поговорить требуется.

– Ну? – сухо спросил Волков, разглядывая опухшую бровь и скулу сержанта.

Сержант вздохнул, осмотрелся, а Волков на всякий случай откинул край плаща, потому что меч тянуть было долго, а вот стилет из сапога он мог выхватить моментально.

– Я… В общем, – начал сержант, – эх, да ладно, чего уж. – Он полез в рукав кольчуги и достал кошель, протянул его солдату.

Волков брать не торопился.

– Что это? Взятка? Место боишься потерять?

– Нет, это я у старосты забрал.

Волков молчал, но деньги не брал.

– Кум он мой, – продолжал сержант, не убирая деньги.

– Он вор.

– Свояк он мне, не хотел я сестру в подвал сажать.

– А ты предатель.

– Не предатель я. Не мог я по-другому. Возьмите. – Он продолжал протягивать деньги.

– Барону отдашь. Хотя нет. Он все на вино спустит. Давай сюда. – Солдат забрал кошель. – И сколько же здесь?

– Двадцать серебряных.

– Неплохо воровал твой кум.

Волков положил деньги в поясной кошель, дал шпоры коню. Сержант двинулся следом, не зная, закончился ли разговор.

Телегу они нашли быстро. Грабители свернули на лесную дорогу – та была узкой и размыта в грязь дождями, а огромная и тяжелая телега застряла в первой же луже. Грабители выпрягли коней и уехали. Купчишка залез в телегу и вылез, почти рыдая.

– Цел товар? – спросил Ёган.

– Товар-то цел, а меринков-то выпрягли.