Стражники кинули жребий. Проигравшие полезли в болото, привязали тушу, а оставшиеся на берегу выволокли ее, с трудом подняли и под ржание лошадей закинули в телегу.

Повезли в Рютте. По дороге барон еще больше напился: пел песни, орал и хвастался. А ближе к деревне уже чуть ли не падал из седла. Сержанту и Ёгану пришлось его поддерживать и увезти в замок, а Волков с остальными поехал на площадь вешать упыря. Стражники уже хотели взять упыря, но солдат остановил их. Чуть свисая с коня, заглянул в телегу и стал рассматривать рану. В спине упыря чернела дыра с обугленными краями размером в кулак. Внутри все тоже было черным, словно выгорело.

– Что ж, не врет книга, – сказал солдат и добавил: – Вешайте.

Стражники подогнали телегу и прямо из нее вздернули людоеда. По деревне понеслись крики мальчишек:

– Коннетабль нового людоеда убил!

И на площадь снова шли люди. И смотрели не только на упыря, смотрели и на коннетабля, кланялись ему, а одна румяная бабенка, не старая, глазастая и озорная, крикнула:

– Господи, спасибо, что послал нам такого доброго человека!

Солдат величественно отвечал на поклоны и даже милостиво улыбался сельчанам. А зеваки сходились на площадь, бабы с нового рынка даже оставляли товар, чтобы взглянуть на очередного упыря, и из трактира вывалили все, кто не был на работах в монастыре. И тут появилась она. Как всегда, со своей чертовой служанкой. Были они верхом, и, бесцеремонно расталкивая зевак лошадьми, женщины добрались почти до самой виселицы. Постояв там, красавица скривилась от отвращения и, подъехав к Волкову так близко, что их колени почти соприкоснулись, сказала, вложив все свое пренебрежение в слова:

– Что, поймал несчастного уродца и теперь горд собой?

– Поймал и горд, – ответил солдат с вызовом.

– И теперь наслаждаешься почитанием черни.

– Наслаждаюсь, и дальше буду ловить, и дальше буду наслаждаться, пока всех не переловлю. Мне нравится, что люди славят меня, – говорил он тоном, который госпоже Хедвиге явно не нравился.

– Ты ничтожен, – скривила губы красавица.

– Тогда мне остается вас только пожалеть, – с улыбкой сказал Волков.

– С чего бы тебе меня жалеть?

– Потому что скоро я получу рыцарский статус и вам придется стать женой ничтожества.

– Ни-ко-гда, – выговорила она заносчиво, с презрением уставившись на него.

– Представляю, как тяжко вам будет делить со мной супружеское ложе, – с притворным сочувствием говорил солдат, – возможно, вас придется привязывать к кровати.

– Лучше сдохнуть, – зло сказала красавица, – лучше я поднимусь на башню и спрыгну.