Перья инея на стеклах складывались в одинаковые морды. Паша старался не смотреть.

Сегодня он приготовил для мамы ужин. Пожарил картошку и курицу.

– Сынок, что на тебя нашло?

– Это в честь каникул. – Паша зорко следил, как мама ест.

– Горьковато, – сказала она, принюхиваясь к мясу.

– Специи. Так должно быть. По рецепту.

– Да? – Мама ела из уважения к его труду. Он надеялся, что защитил ее от распыленного в воздухе зла, от вылупленной луны над крышами. Надеялся, что Марина спокойно спит в своей постели, а утром он навестит ее и скажет: «Все кончено. Мы победили».

Как только возня в маминой комнате прекратилась и погас ночник, он выбрался во двор через окно. Прихватил соль, пластиковый шланг, удлинитель и воронку. У холма встретился с напарником.

Руд позаимствовал папину дрель. Просверлить бетон, найти тайник Стопфольда и залить раствором или засыпать кристаллами – чего уж проще?

Проще умереть во мраке.

Вариант, что вазу уже вынули из стены, они не рассматривали. Как и миллион иных вариантов.

Школа булькала водопроводом, журчала кранами, гудела сквозняками. В тире что-то отчетливо шуршало. Паша нашел розетку и подсоединил удлинитель. Свернули к желтым дверям, разматывая провод, как нить Ариадны из зачитанной книги «Мифы Древней Греции».

– Надо взорвать паровой котел, – сказал Паша.

– В школе нет паровых котлов. – Руд отпер замок. Подвал пах так же, как дом Курлыка. Выпечкой, тмином, конфетами. Щелчок, и лампа загорелась в решетчатом кармашке.

– Это из «Сияния», – сказал завороженно Паша. – Так Джек Торренс уничтожил «Оверлук».

– «Оверлук» не взрывали, – возразил Руд.

– У Кубрика – нет. А в книге и ремейке – очень даже взрывали.

Трубы справа обросли бородами тьмы. Шкаф, в котором прятался Паша в сентябре, распахнул створки, приглашая. Парты валялись на пути.

– Попробуй не написать об этом роман, – пробормотал Руд, смахивая паутину, – я ради твоего романа сюда поперся.

– Ты будешь главным героем, – сказал Паша, вглядываясь в темноту.