Кузя таинственно улыбнулся, что означало: «Хвастаться не буду, тем более что ты сама все правильно поняла».

– А что с рукой? – спросил он озабоченно.

– «Поскользнулась – упала, очнулась – гипс», – отшутилась она и, чтобы избежать дальнейших расспросов, добавила:

– А под гипсом сам знаешь что, – многозначительно постучала пальцем по повязке.

Кузя понимающе кивнул, сумев удержаться от стандартной фразы про открытый перелом.

– Ты, похоже, похудела? – Кузя явно решил ей сделать приятное.

– Не поверишь! Вешу всего пятьдесят восемь килограммов!

– Мои пятьдесят восемь килограммов счастья! – расплылся он в улыбке и приобнял Александру за талию.

Москва встретила слякотью на Ленинградке и серым небом, прильнувшим к земле.

«Климат и настроение точно взаимосвязаны, – думала Александра, разглядывая проплывающий за окном унылый пейзаж. – А может, Онуфриенко прав и солнце действительно светит только в Египте? В Москве уж точно лика не кажет. Всего пятьдесят пять дней в году», – вспомнила где-то прочитанную статистику.

Впрочем, тоскливый сумрак скрашивало светящееся радостью Кузино лицо.

– Как поездка, Сашенька? Довольна? Как Иван Фомич? Обеспечил достойное пребывание? Заботу проявлял?

– Да-а уж! – протянула Александра. – И днем и ночью!

– Что ты имеешь в виду? – подозрительно покосился Кузя. – Что значит ночью?

– Как что? – рассмеялась она. – Круглосуточный пост у двери квартиры. А когда сам не мог, зам на службу заступал.

Кузя замолк, видимо, размышляя, стоит ли уточнять подробности.

– А как исследование? Полезная была поездка? – наконец спросил он.

– Полезная до сумасшествия! – ограничилась Александра одной фразой.

– А я, между прочим, тебе сюрприз приготовил! Даже два! – сообщил он, но от пояснений решительно отказался.

Первым сюрпризом оказалось новое ограждение вокруг участка, пришедшее на смену старенькому деревянному забору. Рыцарские пики, соединенные кружевным орнаментом, вполне позволяли соответствовать новым жителям поселка.