«Так, – подумала Александра. – Похоже, мсье ко мне клеится. Прямо на улице. Точнее, в храме. А мне это надо?»

– Вы, кажется, русская? – Незнакомец смотрел приветливо.

– Русская! – Она вскинула голову и взглянула надменно, как человек за спиной которого стоят Пушкин, Достоевский, Толстой, первый космонавт Юрий Гагарин, балет Большого Театра, несметные запасы нефти и газа и патриотка-мама.

– Вы ведь вчера давали интервью французскому телевидению? – чуть помедлив, неожиданно продолжил незнакомец уже по-русски, слегка картавя. Заметив удивление в ее глазах, торопливо добавил:

– Мне понравилось. Очень! Такие интересные наблюдения! Вы выступали на конферен-тсии с докладом, да?

– Да, – кивнула она. – А вы тоже психиатр?

– О нет, что вы! – засмеялся он, откидывая прядь волос со лба. – По образованию я архитектор, – забавно поставил ударение на последний слог, – но сейчас, – задумался с полуулыбкой, подбирая определение, – сейчас я скорее пластический хирург… по камню, – посмотрел со смешинкой в глазах, явно ожидая реакцию.

– Я поняла, – улыбнулась она. – Вы камнетес! Отличная профессия! – сказала так, будто одобрительно похлопала его по плечу.

– Скорее maçon, – скромно произнес он последнее слово по-французски.

«Какая интересная игра слов, – подумала Александра. – Хотя если бы он действительно был масоном, то никогда бы в этом не признался, тем более незнакомой женщине».

– Который отсекает все лишнее? – Она весело взглянула на незнакомца.

Тот радостно закивал, разглядывая ее уже с нескрываемым интересом.

– А-а, так вы не каменщик, а скульптор! – изобразила она простодушное удивление.

– Да, мадам, – незнакомец расплылся в улыбке.

«Скульптор – опасная профессия, – подумала она. – Для женщин».

Сразу вспомнила одного своего приятеля. Славку. Известного московского скульптора. Тот лепил только тех женщин, которых хотел. В том числе изваять. «Тело красивой женщины – это храм, – высокопарно говорил он, вожделенно пожирая очередную жертву глазами. – Прекрасный храм чувственного наслаждения, двери которого открываются только перед посвященными – искренними знатоками, готовыми боготворить и поклоняться. Но чтобы скопировать шедевр, созданный Творцом, надо не только увидеть оболочку, но и почувствовать собственной кожей каждый изгиб, впадинку, выпуклость и шероховатость». До детального изучения ее собственных изгибов, впадинок и выпуклостей дело так и не дошло. Она не захотела становиться одним из экспонатов в его галерее обнаженных муз.

– Откуда вы знаете русский? – поинтересовалась Александра у незнакомца.