Толстое ватное одеяло не согревало. Старая байковая пижама тоже. Александра лежала, свернувшись калачиком, силясь унять крупную дрожь в теле и неприличное клацанье зубов. Она слышала, что в ванной льется вода, а на кухне гремят кастрюли, в которых, наверное, Сашечка опять будет варить перловку.

«Ну и пусть, – думала она равнодушно, отпустив мысли гулять по комнате. – Лучше умереть от каши, чем от холода». Почувствовала прикосновение к ступням, но глаза открывать не стала.

– Здесь не больно? – услышала голос Онуфриенко.

Покачала головой.

– А прикосновение почувствовала?

Кивнула.

– Это хорошо. Может, выживешь.

Александра снова затряслась от прокатившейся по телу волны озноба.

– На пол ложись!

Край одеяла отлетел в сторону.

– Зачем это? – попыталась возразить она, снова натягивая на себя одеяло, но, повернув голову, обнаружила на ковре рядом с кроватью уже расстеленный шерстяной плед.

– Да ладно, ложись, говорю! Я массаж сделаю, – Онуфриенко начал энергично растирать ладони.

Александра помотала головой и запахнула пижаму на груди.

– Нужна ты мне больно! – Сашечка состроил пренебрежительную мину. – Ладно, пижаму можешь не снимать.

Со вздохом она опустилась на пол, легла на живот, но глаза закрывать не стала, а повернув голову, наблюдала, как Сашечка зажигает ароматические палочки и ставит по две в ноги и в изголовье. Тоненькие струйки дымящегося серпантина приятно защекотали нос.

– Ну, значится, начали, – услышала его голос и почувствовала, что пижаму с нее все же снимают, а потом щедро поливают спину маслом и втирают в кожу… Закрыла глаза…

– Сейчас, моя хорошая, сейчас согреешься, – слышала, как приговаривает Онуфриенко, выгоняя из ее тела озноб и холод, на смену которым пришло легкое покалывание и отрешенность, уносившие ее еще не оттаявший мозг в мир спокойствия и безразличия…

В полузабытьи почувствовала, что в рот ей вливают напиток, похожий на чай с молоком и… солью. Хотела было сказать что-нибудь про гадость, которой он вечно ее пичкает, но провалилась в расслабленное небытие…

* * *

– Неважно выглядишь, детка! – Бэс, расположившийся на краю кровати, непринужденно закинул ногу на ногу. – Однако ж замечу, что отогреваться лучше на солнце. Свет полуденного Ра – лучшее средство от холода! – сказал он проникновенным голосом рекламного агента. – И вообще, не понимаю, какой идиот придумал селиться в местах, где нет моря и так холодно? – Он зябко поежился. – У нас возле Нила урожай четыре раза в год, а у вас? Лето – три месяца! Из снега не вылезаете! В валенках ходите! Лес на дрова изводите! Дикость какая-то, честное слово!