Спокойно и безветренно. Солнце в дымке. В ленивых ультрамариновых водах дремлют большие черепахи. Рыжие, как ржавая железяка.

Для рецензии.

В рассказе «Фарфор» Павлов смакует порочную связь капитана с куклой. В самый неподходящий момент в каюту заходит шкипер. Опозоренный капитан стреляется из малокалиберки.

В следующем рассказе – «Суша» – тоже смерть капитана. Жена капитана не хочет отпускать его в море, молит дьявола, чтобы испарились моря и океаны. Развязка в духе классической «Обезьяньей лапы» Джекобса: капитана по-булгаковски переехал трамвай.

Не таких рассказов ждешь от именитого полярника. Отложил книгу в паршивом настроении. Чтобы отвлечься, полистал «Лорда Джима» Конрада.

Снилось, что по музыкальному салону бегают огромные, размером с кошку, тараканы.

* * *

15 февраля

Встретил рассвет в рубке со старпомом.

Красное тропическое солнце. Океан дымит. Из воды, будто ошпаренные, выпрыгивают летающие рыбки. Видел акулу-молот.

Около пяти вечера, в сорока милях от скалистых островов Сан-Паулу, в рубку заглянул капитан. Цветастая рубашка, элегантные шорты на загоревшем теле. Глянул на меня.

– Искупаться не хочешь… старина?

От соленой воды у меня зудело тело – забыл ополоснуться после прошлого захода в бассейн, – но я согласился.

– Вот не первое с тобой плавание, Адам. – Капитан на ходу расстегивал пуговицы рубашки. – Ценз доверия между нами был. Но после свиньи, которую ты мне подложил…

– Бога ради! – не выдержал я. – Ты все про повесть.

Я его не узнавал. Обычно выдержанный, немногословный на службе, сейчас капитан выглядел как-то издерганно и лицо его постоянно двигалось отдельными участками.

– Да какая повесть! Ты шарил в моем столе, читал мой дневник! И эти приписки про красную дверь… Знаешь ли!

– С ума сошел? Какой дневник? Какая дверь? Никуда я не…

– Что я, врать буду? Тогда, в моем кабинете, пока меня ждал…