Деньги, потраченные на занавеси, с таким же успехом могли были брошены в огонь. Когда господин Кэйтел – хозяин той фабрики, на которой изготовили обои, услышал эту историю он сказал, что думает по этому поводу. Его мнение было выражено в форме цитаты из Шекспира, впрочем, вы можете догадаться без особого труда, что он подразумевал. Его цитата начиналась так: «Есть многое на свете…[331]».

Ламия Саутминстерского Собора

Ламия Саутминстерского Собора

Как-то раз, одного архивиста, хорошего специалиста в своей области, отправили в Саутминтсерский Собор[332], с целью проверить имеющиеся там архивы и составить о них отчет. На такую работу должно было уйти много времени, и по этой причине ему рекомендовали снять жилье в городе. Не смотря на то, что руководство собора встретило его очень радушно и оказало содействие, предложив различные варианты для размещения квартиранта, господин Лэйк, так звали этого джентльмена, решил, что будет лучше если он сам подберет для себя подходящее пристанище, и это решение в соборе сочли вполне разумным. Спустя некоторое время настоятель собора прислал господину Лэйку письмо, в котором советовал, в том случае, если тот еще не нашел для себя подходящей квартиры, обратиться к господину Уорби, главному церковному служителю, чей дом находился в непосредственной близости от церкви и, который охотно согласился бы на то, чтобы у него недельки на три или четыре остановился интеллигентный и скромный жилец. Такой вариант был вполне подходящим, об оплате и условиях проживания договориться они смогли без труда, и в начале декабря, точно как тот самый мистер Дэтчери[333] (так он говорил о себе), наш архивист поселился в очень удобной комнате старинного дома, находящегося на территории собора.

Человек, хорошо знакомый с обычаями кафедральной церкви, встреченный со столь явным вниманием со стороны настоятеля собора и всего его капитула, не мог не вызывать уважения у главного церковного служителя, следует сказать, что господин Уорби был рад такому постояльцу. На протяжении многих лет, пусть даже и с некоторыми поправками на условия заселения, может быть, и не всегда охотно, он все-таки соглашался на то, чтобы в его доме проживали люди, прибывающие по долгу службы. В свою очередь и господин Лэйк сумел понять то, что господин Уорби был человеком веселым, любящим жизнь, и вдобавок ко всему, хорошим собеседником, поэтому при каждом удобном случае, особенно после долгого рабочего дня, он радовался любой возможности общения с ним.

Однажды вечером, около девяти часов вечера, господин Уорби постучал в дверь своего квартиранта. – Я проходил мимо по дороге в Собор, господин Лэйк, – сказал он, – и вдруг вспомнил, что как-то обещал вам показать его изнутри. А сейчас думаю, раз у меня такая возможность появилась, то неплохо было бы Вам побывать в нем в вечернее время. На улице прекрасная погода и нет дождя, это я говорю на тот случай, если Вы соблаговолите пойти со мной.