– Мне? – спросила она растерянно.

– Вам приходилось видеть этот остров?

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Герхард, она живет в этой, как ты выразился, деревенской избе без году неделю, – вмешалась баба Марфа. – Она вообще ничего не знает!

– Ваша старшая внучка ничего не знает о тайнах этого болота? – Фон Лангер неспешно встал из-за стола. – Предпоследняя в роду?

Он только вставал медленно, остальное он делал со змеиной скоростью: метнулся к Стеше, припер ее к стене и упер дуло пистолета ей в лоб.

– Ну что ты хочешь мне рассказать, маленькая фройляйн? – прошипел он. Лицо его было так близко, что Стеша отчетливо видела его по-рыбьи холодные глаза. Вот так: движения змеиные, а глаза рыбьи. То ли рыба, то ли змея… – Ну!

Ствол больно вдавился в лобную кость, и Стеша отстраненно подумала, что непременно останется гематома. Если он не выстрелит… А если выстрелит, останется дырка, маленькая и аккуратная спереди, но большая и безобразно-уродливая сзади. И будет много крови, которую бабе Марфе придется отмывать ледяной колодезной водой. Вот такой у Стеши был в этот момент несерьезный, даже смешной страх.

– Я не знаю, – сказала она, глядя прямо в стылые глаза фон Лангера.

Но если постараться, если сосредоточиться, можно сделать так, чтобы кровь заледенела. И не фигурально, а буквально. И тогда с уборкой будет меньше хлопот.