…На лице Гордея отчаяние.

– …Анна Ивановна! Аня, не шевелитесь! Вы представить себе не можете, как здесь опасно!

– …Отчего же не могу представить? – Анюта зашлась звонким сумасшедшим смехом. – Очень даже могу! Обещайте мне! Обещай, что останешься со мной! И не будет никакой беды! Все у нас будет хорошо!

– …Аня, где Маша? Где на самом деле моя жена?

– …А нет ее, Гордей! – Смех перешел в визг, и от разгоряченной земли в воздух поднялся сноп красных искр. – У тебя теперь есть только я! Только меня одну тебе дозволено любить! Думай! Думай, с кем хочешь остаться, кого хочешь выбрать! А если ошибешься, моя смерть будет на твоей совести, а кровь – на твоих руках! Вот такая она, испепеляющая любовь! Смотри!

…Анюта делает пируэт, такой же легкий и воздушный, как она сама. В воздух снова поднимается сноп искр. А Гордей делает шаг вперед.

…Он может уйти, может отыскать дорогу назад, но делает шаг вперед, навстречу этой сумасшедшей влюбленной девчонке. Потому что не может допустить, чтобы ее смерть была на его совести. Потому что все еще верит, что даже черную душу можно спасти.

…Он делает еще один шаг. Земля, которая даже не пыталась притворяться твердью, уходит у него из-под ног, разверзается черной, дышащей жаром пастью.