…Они кричат. Все трое. Гордей от боли. Анюта от злого восторга. А Мари – от невыносимого отчаяния.

Вода заливается ей в горло в тщетной попытке заглушить этот крик. Но ничто его не заглушит! Это знает Мари. Это знают подвывающие ей болотные псы. Это знает Марь.

– Машенька! Маша! Девочка моя! – Кто-то схватил ее за плечи, потянул прочь от болотного «оконца». – Не нужно тебе это! Не делай этого!

А ей нужно! Только это ей теперь и нужно. Ей не оставили выбора. Она готова заплатить, но взять у Мари то, что ей причитается. Она готова сделать что угодно, чтобы вернуть своего мужа!

Мари встала, мягко, но решительно оттолкнула от себя нянюшку, запрокинула лицо к небу, посмотрела на раскрывающиеся там огненные крылья и взмолилась:

– Верни мне его! Верни! Слышишь?

Ее услышали. Не оттого ли, что ждали этой просьбы? Мох под ногами Мари задымился и тлел, пока не рассыпался пеплом, пока болотная вода не выпарилась от жара, пока влажная земля не превратилась в горячую труху, а труха эта не стала просыпаться в пышущую жаром и искрами воронку.

Он выбирался из осыпающейся воронки долго, словно мучительно рождался в этот мир обновленным, пугающе страшным существом. Мари знала, что это чудовище – ее муж. Чувствовала сердцем и его голод, и его боль, и его… узнавание.