В 1571 году Иван поручил воеводе Воротынскому реорганизовать сторожевую службу, и в том же году в жизнь России вошёл первый русский военный устав «Уложение о станичной службе». Сторожевую службу несли государственные подвижные отряды – «станицы», численностью до 100 человек. Отряды высылались из пограничных крепостей – Путивля, Рыльска и других, на расстояние до 100 вёрст и вели разведку, уничтожая также небольшие татарские разъезды и захватывая «языков». Было образовано 73 «сторóжи», объединённые в 12 разрядов по районам.

Более широкие функции выполняли донские казаки. Фактически, Иван отдал Дон казакам, и это лишний раз доказывает, что он не стремился властвовать там, где это не было реально возможно, и где абсолютное ему повиновение не требовалось по сути ситуации.

Казачество пополнялось беглыми холопами, но контролировать этот процесс Иван не мог. Так зачем пытаться уничтожать казачество, если можно его с пользой для дела использовать? В пределах Русского государства образовались своего рода военно-феодальные казачьи республики со своим особым внутренним общественным бытом, особыми порядками. И центральное правительство Грозного не только не подавляло эти республики, но поощряло их.

Ничего подобного не было и не могло быть в абсолютистских государствах Европы, а в России с её протяжёнными и отдалёнными от центра границами, казачество начинало играть важную государственную функцию, выполняя не только задачи охраны и передовой обороны границ.

Подход Ивана Грозного стал для московских государей традиционным и имел, фактически, стратегическое значение. Без значительных расходов – лишь признавая вольности казаков, Русское государство получало и надёжную пограничную охрану, и войсковой резерв, и передовые силы для постепенного продвижения к естественным границам России. Подобным образом выстраивались отношения Москвы и с возникшим уральским казачеством, о чём ещё будет сказано.

Меры по укреплению сторожевой службы оказывались более чем своевременными: в 1571 году Девлет-Гирей с огромным войском (источники называют цифру в 120 000 человек) выступил на Москву. Иван, как это не раз уже делали в подобных ситуациях предшественники, скрылся на севере, поручив оборону Москвы воеводам.

Чем объяснялся поход на Москву крымского хана? Только ли желанием получить добычу и «полон», или ещё и другими соображениями? Системный анализ ситуации сразу указывает на Западную Европу как на источник «русской» активности Крыма…

Увы, историки верят сомнительным документам больше, чем здравому смыслу. Так, Карамзин широко пользовался «сведениями» Таубе и Краузе, многое в своём описании эпохи Грозного основывал на Шлихтинге и не сомневался в достоверности сообщаемого им. А Шлихтинг, естественно, не связывал воедино католического папу римского и крымского хана-мусульманина. Однако здравый смысл нередко позволяет увидеть эпоху глубже, чем это возможно при пользовании даже современными эпохе источниками.