В то же время надменный губернатор Азербайджана Эйн од-Дойлы в своем лагере под Тебризом утверждал, что не получил никакого приказа о снятии блокады. Сражение продолжалось, несмотря на совместные представления, сделанные русским и британским консулами А. Миллером и А. Вратиславом. Миллер сразу отправил запрос о присылке русских войск, чтобы открыть дорогу Джульфа– Тебриз. 22 апреля войска получили приказ выступить, и Извольский отправил своим представителям в Лондоне, Берлине, Париже и других столицах телеграмму, объясняющую мотивы вооруженного вмешательства России.

Тебриз был в агонии. Люди ели траву. Многие умерли от голода, и на каждой улице валялись жуткие трупы, почти обнаженные, в которых едва можно было узнать человеческие тела. Еще несколько дней, и националисты были бы вынуждены сдаться Эйну од-Дойлы, открыть ворота диким кочевникам бандита Рахим-хана. Шах умолял Россию остановить войска. Извольский ответил, что теперь, когда они уже выступили, их не остановишь. Но обещал, что войска не войдут в Тебриз, если к моменту их подхода к окраинам города шах, верный своему обещанию, объявит перемирие и снимет блокаду.

29 апреля сто двадцать казаков, шестьдесят пять стрелков и двадцать четыре пулеметчика с двумя пулеметами вышли к мосту Аджи-Чай под Тебризом. Поскольку шах блокаду не снял, Миллер приказал отряду войти в город. Вслед за солдатами двигались фургоны с продовольствием. Английский корреспондент А. Мур, принимавший участие в обороне Тебриза, признал, что приход русских спас город: «Их вступление в город стало прямой причиной открытия дорог, роспуска армий шаха, провозглашения конституции и назначения правительства конституционалистов. Оно спасло Тебриз от сдачи, которую иначе невозможно было оттянуть даже на три дня, и помогло спасти конституционное движение».

Мур преувеличил значение прихода русских. Тебриз был освобожден 29 апреля. Неделей раньше отряды националистов из Решта заняли Казвин и двинулись на Тегеран. С юга подошли настроенные антишахски кочевники-бахтиары под началом Самсама ос-Салтане и Сардара Ас'ада. Именно эти силы со временем свергли Мохаммада Али, тогда как присутствие русских в Тебризе нейтрализовало этот город, исключив его националистов из революционной борьбы. Но прибытие русских войск спасло Тебриз и его защитников-националистов. Хотя русские солдаты быстро настроили против себя население, встретившее их с распростертыми объятиями, тебризцам все же повезло, что они не были завоеваны головорезами Рахим-хана.

Вмешательство России казалось парадоксальным, ведь оно послужило на пользу националистам и во вред Мохаммаду Али. Опубликованные русские документы практически не объясняют этих действий России. Создается впечатление, что направление войск было мотивировано страхом за судьбу персонала консульства и других русских подданных в Тебризе. 17 апреля энджомен (совет) Тебриза, управлявший городом, встретился с консулами Миллером и Вратиславом и сообщил им, что запасы зерна почти истощились; огромное большинство населения из более чем двухсот тысяч душ голодают. В любой момент может начаться бунт и разграбление богатых домов, в которых люди надеются найти еду. 18 и 19 апреля голодные толпы запрудили улицы, начались разговоры о нападении на иностранцев. Российские подданные были в состоянии паники, толпились в консульстве и соседних зданиях. Консульство, которое охраняли тридцать казаков с двумя пулеметами, могло бы выдержать нападение толпы, но Миллер, возможно, вспомнил участь Грибоедова и решил не рисковать. Стоило вмешаться двум консулам, и уже через несколько дней русские войска сняли осаду города.